Флавиан | страница 6
Повернув, я увидел голосующую мне полную, опрятного вида, пожилую женщину, рядом с которой стояла стройная, даже пожалуй худенькая (ох уж этот мужской взгляд!) миловидная девушка лет восемнадцати на вид с грустными глазищами, необычной глубины и яркости, пугливо выглядывающими из под надвинутого на самые брови светлого платка.
— Сыночек! Ты не в сторону Покровского едешь?
— В самое Покровское. Подвезти?
— Подвези голубчик, Христа ради. Услышал мои молитвы Никола, Угодничек Господень; послал нам тебя — ангела своего! Два уж часа стоим здесь с Катюшей и ни одной машины в ту сторону. Автобус-то в Покровское только по выходным регулярно ходит, и то благодаря батюшке Флавиану — убедил как-то начальство, чтоб люди на всеночную да к обедне могли добираться. А по будням — беда. То один автобус в день, а то и не одного. Вот попутных и ждём да Николе Угодничку молимся — он путешествующим первый помощник.
— Садитесь, садитесь, заодно и дорогу покажете, я тут впервые.
— Катюшенька, милая садись туда, сзади, да сумочки прими, а я тут, с сыночком рядом устроюсь, спаси его Господь и Пресвятая Богородица!
Продолжая воркотать, женщина пропустила в глубь «Нивы» свою Катюшу, пристроила рядом с ней авоськи с баночками и свёрточками, и взгромоздилась рядом со мной, тут же тщательно пристегнувшись ремнём безопасности.
Тронулись. Попутчица справа оказалась словоохотливой.
— Сыночек, прости любопытную, ты не из Т-ска будешь?
— Из Москвы, матушка.
Мне вдруг почему-то захотелось назвать её этим, каким-то хорошим русским словом — матушка.
— Что ты, сынок! Я не «матушка», я — мирская. И, словно догадавшись о моём недоумении, пояснила:
— Матушками, сынок, в церкви монахинь зовут, вот как мать Серафиму, келейницу батюшки Флавиана, или супругу священника. А я — что, какая я матушка? Так — Клавка грешница.
— Клавдия значит. А по отчеству?
— Ивановна. Иван Сергеичем отца звали.
— Клавдия Ивановна, а вы отца Флавиана давно знаете?
— А ты сам-то, сынок, к нему никак едешь?
— К нему. Мы с ним в институте вместе учились. Отдохнуть пригласил.
— Слава Тебе, Господи! Правильно едешь! У батюшки дорогого Флавиана самое душе отдохновение и утешение. Я его почитай шестой годок знаю, вот как впервой к нему с Катюшенькой приехала, с тех пор и знаю. Сильно замечательный батюшка. Любовь в нём к людям большущая! Бесы его сильно ненавидят.
За моей спиной глухо проворчала собака.
— Клавдия Ивановна, а места там, в Покровском, красивые?