В зелено-голубых глазах Азелии мелькнул страх: как все Бессмертные Эдема, она больше всего на свете боялась физической смерти.
Несмотря на то, что им было обещано бессмертие, несмотря на запрещение проносить в город оружие, несмотря на охрану на улицах, на Стражей у ворот, на изобилие, роскошь и излишества, все жители Эдема жили под куполом города, словно ракушки в большой раковине, самостоятельно поддерживая свое очень хрупкое и непрочное существование.
Сидя на животе Азелии, Джаг открыл коробку и извлек оттуда довольно странный муляж члена, сделанный из слоновой кости. Простой, но весьма остроумный механизм управлял функционированием муляжа: его можно было легко вставить, но при любом движении назад, стенки раскрывались, выпуская острые, похожие на рыбью чешую или зазубрины гарпуна, пластины.
Человек, которому ввели бы эту очаровательную игрушку в анальное отверстие, больше не смог бы испражняться, не разорвав себе прямую кишку.
Джаг вздрогнул от ужаса: хорошо, что он успел вовремя освободиться от оков.
– Интересная штука, – прошептал он. – Мне очень хочется испытать ее на тебе.
Испуганная Азелия замотала головой. Джаг схватил ее за волосы и заставил сесть.
– Ты поможешь мне забрать ребенка, – резко сказал он.
– Охрана мужа не позволит тебе сделать это, – возразила Азелия, к которой вернулись остатки ее прежнего высокомерия.
– В таком случае, мы умрем вместе, – спокойно произнес Джаг, резко приподнял Азелию и поволок ее к двери.
Натянув на себя одежду, Джаг осторожно вышел из камеры и тут вспомнил стражника, который его сюда привел. Тюремщик ошибся – Джаг выйдет на свободу, да еще с очень ценной заложницей.
* * *
По мере того, как на экране мелькали изображения, Кавендиш покрывался мертвенной бледностью. Его даже стали мучить приступы тошноты. Конечно, он представлял себе самое худшее, однако все то, что рисовало его воображение, лишь отдаленно соответствовало реальности. В каждой комнате лежал один или несколько больных, чьи болезни были либо естественного происхождения, либо искусственно вызванные. Здесь были генетические мутанты, своего рода эрзац-гуманоиды, со всевозможными биологическими и физиологическими отклонениями, жизнь которых поддерживалась благодаря специальным медицинским аппаратам.
Большинство больных были дети, чьи отклонения от нормы усугубили сумасшедшие хирурги.
На фоне этих несчастных монстры, выставленные в холле, могли бы претендовать на звания красавцев и красавиц.
