– Я передам это мистеру Краплаку, – вызвалась Эмма.
Чтобы не стоять на месте и не привлекать внимания, Чарли проводил Эмму до самых дверей девчоночьей спальни. Издалека было слышно, как у этих самых дверей кто-то бурно хихикает. Приблизившись, Чарли с Эммой узнали Доркас и новенькую: те шушукались, сблизив головы, и явно делились каким-то гнусным секретом.
– Со стороны посмотреть, так можно подумать, будто Белла заворожила Доркас. Та за ней прямо хвостиком ходит, – заметила Эмма.
– Удачи, – шепнул ей на прощание Чарли.
– Что, Чарлз, делаешь вид, будто мы незнакомы? – язвительно поинтересовалась Белла, когда Чарли миновал ее.
– Что ты, что ты, – не оборачиваясь, отозвался он и ускорил шаг. – Не хочу мешать шептаться.
– Смотри не задирай нос, а не то тебе же хуже будет! – ударила ему в спину угроза.
Голос, произнесший ее, был какой-то странный – вроде Белла говорила, а вроде и не она, а кто-то постарше. Кто-то, кому лучше не перечить.
Чарли перешел на торопливую рысцу.
С этого самого дня новенькая и Доркас стали не разлей вода. Исподтишка наблюдая за ними, Чарли все больше убеждался, что Белла Доннер вовсе не та, за кого себя выдает. Но кто? Он не знал. А еще ведь надо как-то разобраться с беднягой Рики… Да уж, эта четверть тоже томительной скуки не обещает. Загадки растут, как снежный ком.
– Слушай, Чарли, ты все-таки веди себя поосторожнее, – посоветовал ему как-то Фиделио. – А то сунешься еще разок на чердак, и не миновать тебе наказания. Оставят после уроков.
– Или еще что похуже, – добавила Оливия, – особенно если тебя застукает Манфред.
– Да, возьмет и загипнотизирует на всю жизнь, как он меня пытался, – добавила Эмма.
Разговор этот происходил в саду – вся компания сидела на бревне и любовалась закатом. Близилось лето, и лето обещало быть великолепным, так что, по словам Оливии, спектакль, который неизменно ставили к концу каждого семестра, наверняка будут показывать на улице.
– Скажи-ка, а рисует Белла хорошо? – спросил Чарли у Эммы. – Она вообще умеет рисовать?
Эмма дернула плечиком:
– Понятия не имею. Но руки у нее ловкие. Мы сейчас костюмы и бутафорию к спектаклю делаем и еще декорации рисуем.
Охотничий рожок возвестил конец перемены, и четверка друзей, вздохнув, направилась по классам.
– С Рики надо что-то делать, – заговорила Эмма. – Может, попробовать нарваться на арест и остаться в школе до субботы? Чарли, ты как?
Чарли тоже беспокоился за мальчика-невидимку, но над ним тяготели и другие обязанности.
