В поисках покоя и тишины мы с Майком перебрались в свою студию, забрав туда все наши пожитки. Бронированные хранилища бывшего банка гарантировали полную безопасность нашего оборудования в наше отсутствие, а кроме того, мы еще наняли дюжих частных сыщиков для приема наиболее назойливых посетителей. Нам предстояла новая работа - еще один полнометражный художественный фильм.
Мы опять выбрали историческую тему. На этот раз мы попытались сделать то же, что сделал Гиббон в своем “Упадке и разрушении Римской империи”. И, мне кажется, в целом нам это удалось. Конечно, за четыре часа нельзя полностью охватить два тысячелетия, но можно - как это сделали мы - показать постепенное разложение великой цивилизации и подчеркнуть, насколько мучителен такой процесс. Критики ругали нас за то, что мы почти полностью игнорировали роль Христа и христианства, но, право же, зря. Хотя это известно лишь немногим, однако в первоначальный вариант мы для пробы включили несколько эпизодов, показывавших Христа и его время. Как тебе известно, в просмотровый совет входят и католики, и протестанты. И вот, все они - то есть совет в полном составе - буквально полезли на стену. Они утверждали (а мы не спорили), что наша “обработка” священного сюжета кощунственна, непристойна, пристрастна и противна “истинно христианским нормам”. “Да ведь тот, кого вы показываете, не имеет с Иисусом ни малейшего сходства!” - вопили они. И мы тут же решили, что с религиозными верованиями лучше не связываться. Вот почему, как ты можешь убедиться, во всех своих работах мы тщательно избегали любых фактов, которые вступали бы даже в легкое противоречие с историческими, социальными или религиозными представлениями кого-либо из тех, “кому это лучше известно”. Кстати, наш римский фильм - и отнюдь не случайно - так мало отступал от школьных учебников, что лишь горстка специалистов-энтузиастов смогла указать нам на отдельные ошибки. У нас по-прежнему не было возможности приступить к систематической переработке истории, потому что мы не могли открыть источник своей осведомленности.
Джонсон, увидев римский фильм, пришел в восторг. Его ребята немедленно взялись за дело, и вначале все шло так же, как и в предыдущий раз. Но затем в один прекрасный день Кеслер буквально взял меня за горло.
- Эд, - сказал он, - я намерен точно выяснить, откуда у вас эта лента, а до тех пор я палец о палец не ударю.
Я ответил, что со временем он все узнает.
