Рыцарь пытался перейти в контратаку, но если таранный удар копьем выучил на турнирах, то владение мечом в боевых условиях — нет, попытки поразить Томаса привели к тому, что дважды задел панцирь, в то время как его собственные доспехи покрылись глубокими зарубками, словно колода, на которой мясники неделю рубили свиные туши.
Наконец он зашатался и начал опускать меч, и, хотя поединок уже выигран, Томас с такой силой ударил мечом плашмя по шлему, что рыцарь мешком свалился под копыта своего коня. Нога запуталась в стремени, конь попытался волочить упавшего, но Олег перехватил поводья.
— Стоп-стоп, милый!.. Ты теперь наш, побереги себя.
Оруженосец со слугой подбежали к упавшему, на Томаса поглядывали со страхом, незнакомый рыцарь выглядит грозным и нетерпеливым. Томас бросил Олегу повелительно:
— Взгляни, что у них за копья. Если есть подходящее, возьми для меня.
— Остальные поломать? — спросил Олег.
Томас чуть было не кивнул, настолько голос Олега был обманчив, но спохватился и помотал головой.
— Рыцарь должен драться, иначе зачем он?
— Да, конечно, — поддакнул Олег. — Драться надо.
Тон был обманчив, Томас спросил с подозрением:
— Ты о чем?
— Да так, — ответил Олег уклончиво.
— Снова о Высоком?
— О нем, — вздохнул Олег. — Вон звери между собой не дерутся, потому и не придумали ни дубины, ни копья, ни лука, не научились ковать железо, сеять рожь, строить корабли... Все от драчливости, все от драчливости! Страшно и подумать, что мы такое.
Он ушел шарить в шатре и за шатром, Томас дождался, пока рыцарь пришел в себя, с высоты седла осведомился с надлежащей надменной учтивостью:
— Как вы себя чувствуете, сэр?
Рыцарь ответил стонущим голосом:
— У вас не рука, а молот...
— Рад, что вы оценили, — сказал Томас. — Надеюсь, у вас нет переломов или серьезных ушибов.
— Я тоже надеюсь, — ответил рыцарь. — Побывать между молотом и наковальней и отделаться легко — это везенье. Я готов выслушать ваш наказ, сэр...
— Томас, — напомнил Томас. — Томас Мальтон из Гисленда.
— Что вы изволите наложить на меня, сэр Томас? — почтительно спросил рыцарь. — Как проигравший схватку я обязуюсь со всем смирением исполнить все, что вы прикажете.
Он кое-как поднялся и, опираясь на выщербленный меч, стоял перед Томасом с гордым достоинством. Олег вышел из-за шатра, в руках новенькое копье, услышав слова побежденного, замедлил шаг. Рыцари на него не обратили внимания, Туландлер, младший сын герцога Гартейского, покорно ждал своей участи, Томас же наморщил лоб, перебирая в памяти подходящие случаи. Можно, конечно, сделать самое простое: велеть ему явиться ко двору отца, рассказать, что он является пленником его сына, а также отслужить при замке год-два. Или до его возвращения. Можно велеть этому вообще-то неплохому рыцарю отправиться в крестовый поход или же, если похода не предвидится, присоединиться к рыцарскому отряду, что отправляется сражаться с неверными. Можно велеть носить черную одежду до тех пор, пока не принесет в расположение своего лагеря голову сарацинского военачальника...
