Страх оказался маленьким заплаканным мальчишкой, забытым в заставленной старой скрипучей мебелью полутемной квартире. Ненависть - несчастным слепым калекой, избивающим клюкой свою малолетнюю дочку за малое количество водки, заработанное ею на панели. Ярость во всех ипостасях была воином. А вот Любовь неожиданно для меня засияла таким многообразием граней, что заставила вглядеться повнимательней. Там нашлось место и для матери, качающей своего первенца в колыбели. И для крепко взявшихся за руки юноши и девушки под пахучим дождем белоснежных роз. И даже для старика, мастерящего из найденных на свалке деталей то, что непременно осчастливит все человечество…
Радость и Грусть тоже были там. Все человечество, такое разное и в чем-то такое похожее, всем своим существом жирно перечеркивало однажды сказанную кем-то глупость, что счастливы все одинаково. А еще там была Та Единственная, чей образ я пытливо разыскивал в лицах всех виденных мною женщин. Гордая и нежная, словно радуга, с пахнущими раскаленной добела степью волосами цвета золота, горячим гибким телом и глазами, похожими на зеленый потаенный омут. Позабыв враз обо всем на свете, моя душа рванулась в Ее сторону.
Бедная моя головушка. Я потерял ее в этом хороводе нежности и страсти.
Идя бесконечными тропами Любви, я заметил, что вокруг меня сначала едва слышно, а потом все громче и громче зазвучали какие-то странные звуки. Недовольный, я оторвался от своих опытов, пытаясь понять, что именно мне мешает. А когда понял, что слышу голос, радости моей не было предела.
– Эй, кто там? - крикнул я.
– Не ори. Я и так слышу, - холодно ответил голос ниоткуда.
– Я не ору… - Я немного замялся. Как разговаривать с собственным бредом? - Ты кто?
– Нет, это ты скажи мне, кто ты.
Если честно, то Боль была куда вежливее. На редкость хамоватая фантазия… Я решил для начала не ссориться.
– Да я и не знаю, кто я теперь.
– А кем был? - Голос, казалось, заинтересовался.
– Был? Кем я был? - задумался я. - Ну, наверное, солдатом был почти всю свою жизнь.
– И много убил? - Голос звучал неподдельно понимающе.
– Много, - честно признался я.
– За деньги? - строго спросил голос.
– Нет! - Я даже обиделся. - За деньги никогда не убивал. За хреновую идею приходилось. Чтобы выжить, тоже. Убивал, когда решал, что такой сволочи больше не место на земле…
– Ишь, архангел выискался! - язвительно заметил голос. И неожиданно возвысился до громового крещендо. - А кто ты такой, чтобы решать, кому место на земле, а кому нет.
