— Учту. А ты давай пей.
— Да что хоть там?
— Попробуй — и узнаешь.
С некоторой опаской кагманец принял из рук Балиса посудину и сделал маленький глоток.
Внутри всё словно взорвалось. Содержимое желудка метнулось вверх, и тут же осело вниз. Йеми прошибло потом. Крякнув так, что его, наверное, было слышно и на улице, кагманец тяжело задышал открытым ртом.
— Капустный рассол?
— Он самый.
— Уф…
Йеми маленькими глотками пил жидкость и чувствовал, как похмелье разжимает свои объятья. Когда плошка опустела, он чувствовал себя уже вполне приемлемо. Утерев рукавом лоснящиеся губы, поинтересовался:
— А почему в Плошт?
— Там Серёжа. Наромарт вчера выяснил у Кеббана.
— Молодец. Ладно, сейчас я буду готов. Олуса уже разбудили?
— Сейчас пойду.
— Ты, это… Рассола только ему не предлагай.
— Почему?
— Неблагородно. Капустный рассол — это для простолюдинов вроде нас. А для него лучше попроси у хозяина полкубка вина.
— Ох, и мороки же с вами, — проворчал морпех, покидая комнату.
Но оказалось, что мороки не так уж и много: благородный сет Олус Колина Планк поднялся с постели бодрым и свежим и от похмелья ни сколько не страдал. И даже перегаром от него не несло, лишь немного благородно попахивало дорогим вином.
Зато удивил Наромарт, притащивший в столовую ночную ящерицу чуть ли не под лапку, да ещё и со словами:
— Знакомьтесь, нашу новую спутницу зовут Рия.
— Доброе утро, — вполне отчетливо прошипела рептилия.
Мирон чуть не грохнулся с табурета, а Балис поперхнулся молоком. Зато Сашка воспринял говорящую ящерицу как нечто само собой разумеющееся:
— Ага, доброе. Садись завтракать.
Рия смущенно затопталась на месте.
— Нечки не допускают за один стол с людьми, даже со слугами.
— А у нас — допускают, — как ни в чём не бывало, заявил черный эльф, усаживаясь за стол. — И заводить особые порядки ради тебя мы не станем, не упрашивай.
Ящерица моргнула огромными золотистыми глазищами.
— Я вовсе не упрашиваю.
Но было видно, что она чувствует себя не в своей тарелке. Горло рептилии ходило ходуном, словно там прятался какой-то механизм. Робко присев на краешек табурета, она потянулась за хлебом.
Мирон с Балисом переглянулись. Последнее время им казалось, что они уже освоились в чужом мире, но у Вейтары, похоже, в загашнике имелось ещё немало сюрпризов. Конечно, Наромарту бы следовало предупредить их заранее, что подаренная ящерица — не просто животное, а разумное существо. Но сейчас указывать эльфу на его ошибку было бы неприлично: Рия и так робела перед людьми, а если начать в её присутствии этот разговор, то она и совсем потеряется. Словом, беседу с эльфом следовало отложить до более подходящего времени.
