Ник явился через неделю. С синими кругами под глазами. Его глаза, и так блекло-голубые, теперь казались почти бесцветными. Отросшие волосы он собрал в пучок на затылке и очень походил на рептилию. Впрочем, он всегда был похож на змею, правда, сейчас выглядел смертельно усталым.
– Как дела? – спросила я. – Ты скверно выглядишь.
– Ага. А чувствую себя еще хуже, – хмыкнул он.
– Может, поделишься?
– Нечем, – хихикнул Ник. – Все, что было, раздал добрым людям.
– Кончай, – попросила я. – Что происходит?
– Да ничего не происходит, – ответил он, завалившись на постель прямо в ботинках, впрочем, такие мелочи его никогда не волновали. – Пил всю неделю, теперь вот пытаюсь смотреть на жизнь с оптимизмом.
– Получается?
– Не очень. Когда я в стельку пьян, мир выглядит симпатичней.
Он похлопал рукой по одеялу рядом с собой, предлагая мне присоединиться. Я легла рядом и закрыла глаза. Заниматься с Ником сексом, когда он в скверном расположении духа, серьезное испытание.
– Эй, – позвал он, ложась на бок и заглядывая мне в лицо. – Почему ты не сбежала?
– Некуда.
– Выходит, ты не безнадежна. И не забудь поблагодарить папу за добрую душу.
– Благодарю, Ники-бой.
Он ударил меня по губам, не сильно, просто давая понять, что называть его так сейчас не стоит.
– Вырази свою благодарность как-нибудь иначе, – предложил он, притянув меня к своей груди.
На сей раз, он превзошел самого себя, по одному этому можно было судить о том, как скверно обстоят дела. Устроившись в кресле, Ник закурил, поглядывая на меня со смешанным чувством презрения и самодовольства, поднял с пола флягу, которую привез с собой, сделал несколько глотков. Он так ничего и не рассказал мне, а я не задавала вопросов, по опыту зная, что это бесполезно. Поднявшись с постели, я намеревалась проскользнуть мимо Ника, чтобы ненадолго укрыться от него в ванной, он лихо захлестнул ремень вокруг моей шеи и притянул к себе.
– Придурок, – едва смогла произнести я. – Ты мне шею сломаешь.
– Это вряд ли, – пригорюнился Ник. – Хоть и надо бы. Но, имея доброе сердце… – Не договорив и чуть ослабив ремень, он заглянул мне в глаза.
– Ден жив? – не выдержав, спросила я.
– К великому сожалению, – вздохнул Ник. – Даже успел прийти в себя. Людишки его воспряли духом. Все жутко деятельные и жаждут крови. У сукиного сына проблемы с глоткой, возможно, говорить он никогда уже не сможет. Само собой, это досадное обстоятельство он включит в счет. Его парни с меня глаз не спускают, уверены, что я знаю, где ты. Еле от них оторвался.
