Привыкший к шуму организм не верит в затишье, он подозревает, что сейчас что-то ухнет, нерадивый постоялец разобьет посуду или шастающий по темным коридорам полуночник случайно наступит коту на хвост. Молчание становится тягостным, сонливость пропадает, и уши улавливают самые тихие звуки с других этажей: кто-то яростно спорил этажом выше.
— Ночной горшок не поделили, что ли? — буркнул Мартин. — Нашли время…
Он смотрел на узкую полосу между дверью и порогом, и поминал лихом вредного консьержа. Время перевалило за половину третьего, и в сон потянуло с утроенной силой: усталость брала свое. Спорщики наконец-то утихли, и наступила привычная тишина, нарушаемая подвываниями ветра за окном. Такими монотонными и усыпляющими…
Мартин дернулся, сообразив, что заснул. Открыл глаза и застыл, увидев прямоугольник бумаги у самого входа. Просунувший ее под дверь неизвестный, но легко угадываемый человек на цыпочках отходил к лестнице, и свет от тусклого огонька свечи в его руках становился слабее и слабее, пока вовсе не пропал. Мартин встал и потянулся, в спине хрустнуло.
— И чего ты нам принес? — зевнул он, поднимая и разворачивая листочек. Лунного света оказалось достаточно для того, чтобы разобрать написанный не особо корявым почерком текст.
«О свет моих очей! О прекрасное создание, сверкающим жемчугом появилась ты в моем сердце и осталась в нем навеки! Прошу тебя, не откажи в прогулке под луной следующим вечером! Я покажу тебе звезды, я исполню для тебя соловьиные песни…»
— Насвистывать будешь? — вполголоса спросил Мартин.
Вид консьержа, заливающегося соловьиными трелями, не вызывал ничего, кроме нервного смеха и обиды за музыкальных птиц. Мартин не слышал, как консьерж издает собственные трели, но они ему заранее не нравились.
Дочитав длинное послание, в основном состоящее из восторженных эпитетов, Мартин решил, что кое-какие фразы стоит взять на вооружение. Несомненно, консьерж именно так и поступил, записывая обращенные к подругам фразы постояльцев как с Востока, так и Запада. А лаконичная подпись, по идее того же консьержа, должна вызвать трепетные чувства у любой представительницы прекрасного пола.
— Что он о себе возомнил?! – пробормотал Мартин. — Тоже мне, местечковый донжуан!
Сонливость как рукой сняло, и мозг заработал на полную катушку в поисках решения проблемы. Подсунуть письмо под другую дверь легко, но примитивно и удовольствия не доставит. Важно знать, кто в каком номере отдыхает и кто из отдыхающих наиболее подходит для завтрашней прогулки под луной. Подкинуть какой-нибудь женщине — банально, вручить мужику — завтра будет крупный мордобой. Требуется нестандартный подход, такой, чтобы консьерж навсегда потерял желание приставать к постоялицам гостиницы, но при этом остался жив и более-менее здоров. Перед мысленным взором появилась ехидно смотревшая за горизонт кукла. Мартин хмыкнул — кандидат из нее необычный, но не совсем подходящий: нахала следует проучить, а не свести с ума.
