– Да? - удивился Элмор. - Вот никогда бы не подумал, что ты способен удержать внимание так долго. Лично я не выдерживаю и шестой части.
– Зато наша всезнайка занимается сутками напролет, - мерзко захихикала Нарвэ. - Что впрочем не помогает ей стать лучшей.
Лейла смерила презрительным взглядом девушку и зашагала прочь:
– Впрочем, принц и сам доберется.
– Нарвэ, - я проводил принцессу задумчивым взглядом, - мне все чаще кажется, что твоя белая кожа - только иллюзия. Ты больше походишь на дроу, чем на светлую эльфу. Во всяком случае, в язвительности тебе не откажешь.
– При чем здесь язвительность, - Нарвэ меланхолично пожала плечами. - Я правду говорю. Лейла всегда была зубрилой, но это не особо помогало ей постигнуть смысл. А оттарабанить предмет на экзамене мало, надо еще познать его практическую сторону.
– Мне казалось, у принцессы с этим проблем нет, - удивился я. - Она и меня научила кое-чему…
– Просто ты неусидчив, - эльфийка с озорством потрепала мою челку. - Теорию ненавидишь, а практику схватываешь на лету… если разжевать в твоей любимой манере - параллельно поиздевавшись над ближним.
– Скажешь тоже, - польщено хмыкнул я.
– А Нарвэ вообще все легко дается, - внес свою лепту в объяснения Элмор, внимательно наблюдая за крохотной тварью, имевшей неосторожность высунуть свои лапки из-под защиты плоского камня в выемке на стене. - Поэтому ей все смертельно завидуют. А Лейла в особенности, ведь её положено быть лучшей.
– Понятно, - зевнул я. Честно говоря, тема мне уже поднадоела, зато появилось острое любопытство - что же хочет от меня его светлейшее повелительство?
Махнув на прощанье скривившейся эльфийке и практически залезшему на стену в исследовательском экстазе Элмору, я направился к выходу из здания. Где-то впереди мелькали встревоженные группки эльфиек, которые едва завидев меня, будто просачивались сквозь стены. Иногда встречались мрачные юноши с вызовом в светлых глазах. Темный ош, не нравится мне здесь! И эти белые стены, и увитые растениями балки. А особенно большие цветы, в изобилии покрывающие любую ровную поверхность. Их тошнотворный запах часто доводил меня до полуобморока, вызывая слезоточивость и постоянные чихи.
Попав на свежий воздух, я с облегчением вздохнул полной грудью… и благополучно подавился попавшей в рот маленькой бабочкой. Еле отплевавшись остатками насекомого, я высказал окружающему миру и его обитателям все, что я думаю о ярких красках, цвете, свете и существах, возводящих эту безвкусицу в ранг истины.
