К сожалению, только что вступивший на пост министра юстиции Керенский не смог посетить флот вовремя. Позднейший приезд его в Ревель и прием, оказанный ему там толпами матросов, солдат и рабочих, вполне подтвердили возлагавшиеся на него надежды на успокоение масс. Можно думать, что его влияние на них в те дни могло бы предотвратить и всю последующую кровавую трагедию флота».
Гельсингфорс. 3 марта 1917 года
К полуночи, одурев от табачной духоты кают-кабинета, от толков, догадок и предсказаний ближайших политических и военных событий, Непенин набросил шинель и вышел на мостик «взять воздуху и подышать звездами».
Последние зимние шквалы с воем резались о снасти «Кречета». Они разгонялись с ледяных полей Балтики, обтекали вмерзшие на рейде линкоры - что им зачехленные двенадцатидюймовки?! - и врывались в лощеные улочки Гельсингфорса.
Непенин поднял барашковый воротник…
Сверху, с мостика, хорошо видно было, как вызмеивались над замусоренным льдом белые плети, припадая вдруг к насту, сливаясь с ним, будто почуяв опасность, и снова вспархивая, седлая ветер, - вперед, вперед. Будто бесовское войско кралось к городу, заполняя замерзший рейд. Казалось змеиной поползью от Питера к Крондштадту, от Кронштадта к Ревелю, от Ревеля к Гельсингфорсу.
Над трубами линкоров струились в зимнее небо жиденькие дымки вспомогательных котлов - будто курились кратеры стальных вулканов. Да они и были вулканами, эти вмерзшие в лед горы клепаной брони и бранного железа. Каждый из них в любой миг мог вспыхнуть столпом огня и дыма, как это случилось на «Марии» и «Пересвете», каждый из них мог выплеснуть человеческую лаву, смертельно опасную в своей ярости, неуправляемо-слепую, как и любая стихия.
Что вызревает там, в недрах дредноутов, этих дьявольских плавильных котлах, зажатых в ледяных тисках замерзшего моря и опущенных по ватерлинию в его пучину? Какой сумасшедший алхимик придумал эти стальные реторты, где сотни молодых мужчин - цвет нации - перемешаны с тоннами расфасованного по зарядам, снарядам и минам пороха, динамита, тринитротолуола, жили годами среди раскаленных огнетрубых топок и электромашин высокого напряжения? Что вызревает в черепных коробках смертников в матросских робах и офицерских кителях? Кристаллы каких страстей и ядов осаждаются в их душах?
Еще прошлой осенью, обходя корабли флота под флагом командующего, Непенин с горделивым прищуром разглядывал грозные пирамиды линкоров. Вот они, устои морской мощи России! Козырные карты войны. Последние аргументы затянувшегося спора…
