Да, думал он, этот замок... Похоже, он делает из нас то, что есть, то, что предначертано. Похоже, он придает нам форму, как тем цифрам, которые проходят вечный круговорот разрушения и перевоплощения. В самом деле: разложение и распад, эпилог при рождении... почему бы и нет? В каком-то смысле ему будет даже жалко покидать эти пределы. Юркие существа, с коими он свел знакомство на кухне, едва ли заменят боевую элиту, которую он привык возглавлять; из них не выйдет даже стойких наемников, но в их беспокойстве и вечной суете виделось что-то притягательное; он развлекался, наблюдая за этими созданиями. Ему будет их не хватать.
Он посмеялся, обратившись мыслями к парикмахеру, а потом вспомнил главного каменщика и управляющего шахтами — эти двое, мрачные, гордые и внушительные, заслуживали того, чтобы познакомиться с ними поближе. Да и сам сенешаль был колоритной фигурой, если его разговорить; а чего стоит эта его поразительная способность уходить от неминуемой гибели.
Но провести здесь всю жизнь, а то и дольше?..
От этой непрошеной мысли он преисполнился отчаяния. Да, если удастся покинуть замок, его будет преследовать странная тоска по этим чертогам, но это естественно: как места лишения свободы они были не слишком суровы, а любое место; в котором есть хоть что-то сносное, с течением времени вызывает ностальгические чувства, потому что память сохраняет хорошее и отбрасывает плохое. Но дело не в этом, дело совершенно в другом.
Остаться здесь было бы равносильно неудаче, поражению, умножению и усугублению ошибки, которая привела его сюда. Но в том-то и состоял его долг. Не перед своей стороной, даже не перед товарищами по оружию — они тут были ни при чем. Долг перед самим собой.
Как удивительно: только сейчас, в этом причудливом месте, он полностью осознал изречение, которое слышал на протяжении всего учения и тренировки!
— Ага! — выдохнула Аджайи, нарушив мысли Квисса. Подняв на нее глаза, он увидел, как она наклонилась и, сведя пальцы в горсть, приложила ладонь к игровому полю, чтобы направить свое дыхание на нужный участок и сдуть снежинки. — Вот сюда, — Она поставила последние фишки рядком в угол доски и гордо улыбнулась партнеру. Квисс изучил этот ход.
— Ну, вот и все, — кивнул он.
— Красиво, правда? — Аджайи указала пальцем на два вновь выложенных квадратика.
Квисс равнодушно пожал плечами. Аджайи подумала, что ему неясны новые значения, появившиеся на доске.
— Сгодится, — ответил он без всякого воодушевления. — Игра закончена. Дело сделано.
