– Хватит! - крикнул я, сжав голову ладонями. Скула немедленно отозвалась резкой болью.
Странный объект перестал меняться и остановился на форме пирамиды.
– Что это такое, черт возьми? - выдохнул я, пытаясь нашарить ручку нижнего ящика стола, в котором у меня хранился пистолет, оставшийся еще от отца. Он был не заряжен, но кто знает, может, эта штуковина одного его вида испугается…
– Не что, позвольте, а кто, - донесся откуда-то из глубины пирамиды немного обиженный голос.
– Что… Кто? - растерялся я, забыв про пистолет. Оно еще и разговаривает?
– Да-да, - теперь голос приобрел самодовольные нотки. - Я, к вашему сведению, когда-то был самым могущественным жрецом Та-Кема! Имя мое - Аменохеприти!
– Та-Кема? Но это же… - я перевел взгляд на разбросанные по полу листки. - Это же Египет…
– Да, теперь эта страна так называется, - горько проговорила пирамида. - А все эти греки! Говорил же Сети, не пускай их! А он… - пришелец всхлипнул. - Они и мое имя исковеркали! Аменохеприус! Каково?
– Сети? Какому? Первому? - все-таки упорное сидение в библиотеке и Интернете не прошло зря. Сети Первый был вторым фараоном девятнадцатой династии. Поскольку изучал я предпоследнего фараона восемнадцатой, коим и был Тутанхамон, я почитал немного и о следующих правителях этой удивительной страны. Особенно мне понравился Рамсес Второй, сын Сети. Крутой чувак был.
Но Сети Первый умер почти три тысячи лет назад. Тогда что за чушь несет этот странный сгусток энергии? Уж не сплю ли я? Я ущипнул себя, но светящаяся пирамида не исчезла.
– Именно ему, - нечто вроде бы задумалось. - Что это с тобой? Будто ты пирамид никогда не видел.
Оригинальный вопрос. Оно бы еще спросило, приходилось ли мне видеть Сети с сыночком вживую. Я покачал головой.
– Ладно, - проворчала пирамида так, словно делала мне огромное одолжение. - Приму привычный для тебя облик, раз этот тебя смущает. Закрой глаза.
Я послушно зажмурился, гадая, что же мне предстоит увидеть. Мысленно я уже нарисовал себе высокого, абсолютно лысого человека в ритуальных одеждах. Одна рука лежит на рукояти кинжала для жертвоприношений, другая простерта вперед. Выражение лица не грозное, скорее предупреждающее. Бр-р-р! Я поежился. Судя по древним источникам, жрецы были не очень приятными личностями.
– Все, можешь открывать.
Я так и сделал. И… никого не увидел. Я растерянно огляделся, ища что-то, хотя бы отдаленно похожее на человека.
– Амен… Как тебя там?
– Аменохеприти, - донесся голос из книжного шкафа. Что-то с силой ударило в дверцу. - Что стоишь столбом, помоги вылезти!
