– Да нет, я сама ушла… Ведь знаешь… наверное, ты была права, - тихо пролепетала та, отводя взгляд. - Не такой уж он хороший. Он плохо поступил с тобой…
– Вот как?! - я удивилась искренне, как овца, отыскавшая на лугу среди лютиков ананас. - И кто же подтолкнул тебя к этой ну очень умной мысли?
– Никто, - сарказм моего голоса, похоже, отпугнул её, так как она попятилась назад. - Ты не успела позавтракать, хочешь, я принесу тебе из столовой кусок пиццы или пирога?
Во мне где-то под урчащим от голода желудком шевельнулся зародыш симпатии к этой малявке. Пошла-ка я сделаю ему аборт.
– Нет, благодарю покорно, - резко отозвалась я и, поднявшись на плачущие ноги, вспомнила о массаже. - Ты знаешь, где Пума?
– Не знаю… - тихо отозвалась совсем поникшая Элен. - Она вышла из столовой, когда я ещё завтракала…
Хмыкнув, я обогнула её и пошла напрямик, сквозь хранящие тишину зелёные рощицы лагеря. В них было хорошо и спокойно. В них жила тишина, шепчущаяся с птицами в кронах деревьев над никем не примятой травой. Когда я делала шаг, из нёе брызгали в разные стороны кузнечики, пригревшиеся на солнце. Несколько раз мелькнуло даже ярко-салатовое тельце ящерки.
И только я нарушаю картину, так как являюсь сосредоточием раздражённого беспокойства. Во-первых, я дико хочу жрать, и кто как, но лично я от голода зверею как молодой оборотень. Во-вторых, меня просто бесит Элен. Пусть уже определится, с кем она: со мной или с Эдуардом. То, что она не крестится при виде меня как остальные девицы - это плюс на её припудренном лбу, но от титула будущей шалавы в моих глазах это её не избавляет. Есть в ней какой-то… потенциал, не спорю. Только я не буду его откапывать и развивать. Я сама пришла к Саноте, готовящейся войти в Круг Поединков, и сказала: "Научи меня драться!". Меня никто не уговаривал стать такой, какая я есть - самой собой. Вот и я не буду никого просить.
Напролом пройдя сквозь аккуратно стриженные кусты канадского клёна, я оказалась в тени боярышниковой аллейки. Как полоса размётки по ней тянулась пёстрая клумба - воплощение самой сокровенной мечты любого ботаника. Впрочем, юный натуралист тоже б восхитился, увидев ораву разноцветных бабочек и пчёл, мельтешащих над цветами. Помню, я тут как-то вместо жужелицы голой рукой пчелу поймала. Мне тогда было всего пять лет и вопила я - ой-вэй!
– Вэмпи!
Я резко обернулась.
В тени невесть как сюда затесавшегося дуба сидели на лавке Тур с Варваром. Судя по обилию карт в руках последнего, играли они в дурака. По-моему, тут и так всё понятно, кто дурак, а кто более-менее. Ставлю на кон свои грязные кроссовки, что где-то в кустах они прячут бутылку с пивом или маревом. Сушняк - это вам не хрып-хрып-га.
