И хоть нужда в охранении, похоже, отпала, но вид союзника лишний раз свидетельствовал о безопасности последних миль.
– Дольше ходишь, целее будешь. – Ван Стратен даже изобразил скупую неумелую улыбку, давая понять, что сказанное – шутка. Этакое панибратство богатого и уважаемого человека с тем, кто стоит заведомо ниже, однако честно помогает хозяину в делах.
Британский фрегат шел на сближение. Там, очевидно, горели желанием узнать, что за гости пожаловали к их берегам, какой товар привезли и как проходило плавание. А для этого требовалось сократить дистанцию до той, когда станет возможной голосовая связь. Или же лечь в дрейф и довериться шлюпкам.
Готовясь к разговору, голландский капитан, он же хозяин груза, не спеша взял рупор и подошел к правому борту.
– Очень уж как-то он себя ведет. – Помощник Ван Стратена всегда отличался редким красноречием.
Но общая мысль была понятной. Британец вел себя очень рискованно и теперь был настолько близко, что вполне мог просто столкнуться с интересующим его купцом.
– Да это же «Глостер», – стараясь оставаться невозмутимым, обронил Ван Стратен. – Там капитан – форменный лихач. Все время норовит преподнести какой-нибудь сюрприз.
Его слова о сюрпризе достаточно быстро получили самое наглядное подтверждение. Британский флаг внезапно опал, и на его место стремительно взлетел французский.
Что-либо предпринять на голландце уже не успевали. «Глостер» чуть довернул и спустя какую-нибудь минуту сошелся с торговым судном вплотную. Сделано это было настолько умело и аккуратно, что даже реи, весьма чувствительные к подобным маневрам, на обоих кораблях остались целыми.
Пушечных портов «Глостер» не открывал. Да и зачем? С чуть более высокого борта фрегата стремительной и неудержимой лавиной на палубу купца хлынула толпа головорезов с оружием в руках.
Ни о каком сопротивлении не могло быть и речи. Разве что кому-то очень надоела жизнь. Однако жизнь еще никому не была в тягость, и французским морякам осталось только собрать в кучу своих голландских коллег.
Тем временем на квартердек в сопровождении доброго десятка подручных легко взлетел хорошо одетый мужчина со шрамом на щеке. Его грудь пересекали перевязи с пистолетами, на боку висела шпага, но капитан, а это явно был он, даже не потрудился взять оружие в руки. Вместо этого он довольно галантно приподнял треуголку, чуть склонил голову и заявил:
– Сожалею, однако ваше судно захвачено.
Взгляд капера задержался на Ван Стратене, и по губам неожиданно скользнула улыбка.
