Восемь часов трудились женщины. И они, и их «клиенты» были изнурены до крайности. Но у каждого матроса готова была лишь... левая рука. На следующий день пришла очередь правой, затем – ног. Правитель Нетта хотел похвастаться своими гостями перед подданными других «царств». Поэтому он приказал покрыть татуировкой даже те части тела, которые островитяне, как правило, не украшают. Так, у Джеймса О’Коннелла были раскрашены грудь и лопатка. Наконец татуировка была завершена. Девушки покинули хижину. Китобои остались одни.
Более месяца без всякой помощи приходили они в себя после «операции по наведению красоты». Затем на реке неожиданно появилась лодка, которая приняла на борт татуированных ирландцев и отвезла во «дворец» правителя.
Ахундел восторженно встретил гостей и, так как теперь они выглядели «немного лучше», дал им не только воду и пищу; но и женщин. Восемнадцатилетний Джеймс получил в жены даже дочь самого правителя, а также новое имя – Ахундел.
Ирландец презентовал своему новоиспеченному тестю имя «верховный английский вождь Генрих». С тех пор бывший Ахундел именовался королем Генрихом. Это вызвало зависть у властителя самого могущественного понапского «царства» – Матоленима. Он также захотел, чтобы О’Коннелл дал ему имя царя белых людей. Но так как имя «верховный английский вождь» было уже использовано, то матоленимский нанмарки получил титул «верховный американский вождь». С тех пор по воле китобоев его стали звать «Джордж Вашингтон».
Четырнадцатилетняя мадам О’Коннелл подарила своему супругу двух замечательных потомков.
Так Джеймс стал зятем местного правителя, но он оказался еще и любимой игрушкой Ахундела – «верховного английского вождя Генриха». Последний возил мужа дочери и второго ирландца из деревни в деревню, демонстрируя их с превеликой гордостью. А О’Коннелл должен был устрашать присутствующих страшным ревом. Чем сильнее островитяне пугались бледного завывающего чужеземца, тем большее удовольствие получал правитель. После жуткой «увертюры» следовала обычная «развлекательная программа» ирландцев: Джеймс, как правило, исполнял какой-нибудь из своих веселых ирландских или шотландских танцев, а Кинен играл на флейте. В общем-то О’Коннеллу, первому татуированному белому человеку, который невольно оказался первооткрывателем этого микронезийского острова, жаловаться было не на что. И все же ему неожиданно пришлось его покинуть, так как спустя несколько лет после крушения «Джона Булла» в понапской лагуне появился большой парусник – английская шхуна «Спай» под командованием капитана Найта.
