На арену выскочил маленький вертлявый человечек со смуглым лицом и темными курчавыми волосами.
– Я вас знаю, - сказал Гур. - Вы художник Я был на вашей выставке.
Человечек покачал головой.
– Это было давно. Теперь я жокей.
– Почему? Вы же писали отличные картины.
Человечек снова покачал головой. Он напоминал механическую игрушку.
– Плохие картины. Они не нравились комиссии. Мне дали испытательный срок. Я стал работать над декоративным панно для нового гимнастического зала. Писал целыми днями. Мне казалось, это то, что надо. Но я заблуждался. Комиссия забраковала панно, а меня переквалифицировали в жокеи.
– А где ваши картины теперь?
– Понятия не имею. Видимо, уничтожены.
– И вы довольны новой жизнью?
– Конечно. Я был плохим художником, а теперь-жокей экстракласса. Вчера на скачках завоевал три приза. И доходы…
– Тогда отпразднуем ваши успехи. Отличное шампанское.
Гур налил два бокала. Чокнулись, выпили. И вновь эта застывшая удивленная гримаса на лице испытуемого. И громкий голос Гура, который я уже где-то слышала:
– Вы художник. Настоящий большой художник. Комиссия ошиблась. Ваше последнее панно-лучшее из всего, что вы когда-либо сделали и сделаете. Вы родились, чтобы его создать. Вы нанесли последний мазок, отошли в сторону… Вспомните. Ваше ощущение.
– Да, да. - Человечек потерянно озирался. - Ощущение… Мне надо его опять увидеть. Мне надо в мастерскую.
– Поверил! - ахнул кто-то у меня за спиной. - Комиссия ему ошиблась. Ай да Гур!
Та же история. Человечек бегал вдоль арены в поисках выхода, повсюду натыкаясь на сплошную непробиваемую стену покатывающихся со смеху зрителей.
Что-то в шампанском? Но почему это "что-то" не действует на самого Гура?
Нет ли прямой связи между поведением "добровольцев" и странностями, доставшимися мне в наследство от Николь?
– Куда же вы? - кричал Гур. - Вашей мастерской больше нет. Но панно я сохранил. Узнаете?
Чистый лист бумаги. Человечек жадно выхватил его из рук Гура, прижал к груди. Его глаза сняли, будто в них горело по лампочке. В жизни не видела ничего подобного!
– Да, да, оно… Вот здесь, этот изгиб, грация - Я бился неделю. Конечно, они ошиблись. Ощущение. Конечно.
.- Стелла!
Ассистентка Гура, на этот раз затянутая в черное трико, выбежала из-за кулис и, подкравшись к отрешенно бормотавшему жокею, вырвала у него листок.
– Ничего не поделаешь, - прокомментировал Гур. - По распоряжению комиссии ваше панно должно быть уничтожено.
– Н-нет!
Опять этот ветошный звериный рев. Обезумевший человечек погнался за Стеллой, но она, ловко увернувшись, вскочила на тумбу, и на ковер посыпались мелкие клочья белой бумаги.
