– Блаженство, – прошептала она, испытывая непередаваемое наслаждение. – Настоящее блаженство!
Вдруг ее глаза широко распахнулись, и Джоселин выпрямилась так резко, что вода и пена перелились через край ванны.
– Блаженство, – ошеломленно повторила она. – Ну, конечно! И почему я не подумала об этом раньше?!
Даже если бы ей пришлось обойти весь мир, Джоселин не нашла бы лучшей сообщницы, чем ее родная бабушка Блисс Уэйкфилд. Она выглядела как благородная герцогиня, но за царственным лицом и блестящими карими глазами скрывалась безрассудно смелая авантюристка и, бесспорно, самая искусная обманщица на свете.
В мгновение ока Джоселин выскочила из ванны, позабыв про пенящуюся воду. Торопливо обернув мокрое тело полотенцем, она ворвалась в спальню, оставляя позади себя мокрые следы. Там схватила телефонную трубку с ночного столика, сделанного из древесины вишневого дерева, и по памяти набрала номер бабушки.
После третьего гудка в трубке послышался скрипучий, с чистым английским произношением голос старого доверенного слуги ее бабушки:
– Редфорд Холл.
– Декстер, здравствуй. Это Джоселин. А бабушка дома? – В словах Джоселин слышалось явное нетерпение.
– А вы вполне уверены, что хотите поговорить с ней именно сейчас, моя дорогая? Видите ли, она немного раздражена, – сообщил после значительной паузы Декстер.
– Кому это ты там говоришь, Декстер? – услышала Джоселин повелительный голос Блисс Уэйкфилд. – Немедленно принеси мне трубку.
– Вы хотели сказать «с кем я говорю», мадам, – поправил ее Декстер.
– Дай мне трубку. И не смей меня исправлять.
– Вы оба раскудахтались хуже двух куриц, – невольно рассмеялась Джоселин.
– У нее сегодня и впрямь бойцовское настроение, – заявил Декстер, делая акцент на местоимении. – Она и с полковником Харткотом разругалась на мосту. Я…
– Кто это? – требовательно спросила бабушка Джоселин, практически вырвав трубку из его руки.
– Привет, Гаг, – отозвалась Джоселин. Так она называла бабушку, когда была ребенком, лихо сокращая сложные для нее слова. С тех пор это прозвище прочно закрепилось за Блисс Уэйкфилд. – Думаю, не стоит спрашивать тебя, как ты. Ссора на мосту, да?
– Джоселин! – Как только бабушка услышала внучку, ее голос сразу же потеплел, но через секунду в нем снова послышалось раздражение: – Этот дерзкий английский зануда работает у меня последний день.
– Гаг, ты потрясающая лгунья. – Джоселин ухмыльнулась на ничего не значащую угрозу.
– На этот раз я не лгу, – заявила бабушка.
