Переглянувшись, мы поднялись со своих мест. Треска перепрыгнул через стол, Следопыт же размеренно обошел шаткое строение и на ходу вытащил из кармана кастет. Я поднял с пола что-то тяжелое и, взвесив это что-то, остался доволен. Треска уже углубился в толпу, во всю глотку выкрикивая ругательства из рыбацкого жаргона. Следопыт смял первую попавшуюся под руку физиономию и, не торопясь, направился за Треской. Я выбрал себе цель поприятней на вид и уже было замахнулся дубиной, как кто-то перехватил мою руку и так рванул в сторону, что оружие выпало, да и сам я едва устоял на ногах.
– Куда ты прешь, недоумок? – заорала мне в ухо Шепот. – Ты, тупица чертов, прочитал записку?
– Какую записку?
– Да чтоб тебя, безмозглый идиот! – ругалась Шепот. – Я чуть себя под нож не подвела, а он… Пошли со мной!
– А-а?.. – Я головой указал на свалку из тел.
– Не боись, без тебя справятся.
Она подхватила меня под руку и потащила на улицу.
– Направо! – крикнула она, вытолкав меня наружу. Я послушно повернул направо.
– Черт! – крикнула она, когда мы свернули за угол, и метнулась в небольшую нишу дома.
Мной она воспользовалась как щитом. Приятного в этом было мало, я и понятия не имел, что происходит за моей спиной, но скорее не понял, а ощутил, что к волосатому громиле торопилось небольшое, но чертовски злое подкрепление. Шепот оплела меня руками и… Целоваться она умеет. И еще как! Еще б ей не уметь, столько лет беспрестанных тренировок. Мне не хотелось отрываться от ее губ, но она оттолкнула меня и высунулась на улицу.
– Все, – сказала она, – пойдем!
И мы пошли. В сгустившихся сумерках город не казался таким страшным и неухоженным, как при свете дня, но вонь не исчезала даже ночью.
– Куда ты меня тащишь? – решился спросить я, когда мы миновали два квартала.
– Узнаешь, – усмехнулась она, и мне даже не надо было видеть ее лицо, чтобы понять, что она насмехается надо мной. – Скоро узнаешь, – добавила она.
Я умолк, а, наверно, зря. Скоро оказалось не так уж скоро. До этого на небо выползла луна, и снова стало видно городскую грязь. Луна в этом городе, похоже, тоже воняла. Я трижды порывался проблеваться, но всякий раз Шепот тащила меня дальше. И вдруг вонь кончилась и лунный свет уступил место масляным фонарям. Мы вышли на площадь.
Вот это я понимаю, вот это столица во всей ее красе! Золото, серебро, росписи на стенах, стекло в окнах, а повыше от земли – дорогущие витражи из разноцветных стеклышек. Люди ходят размеренно и все сплошь разодеты как на праздник. У многих в одежду вплетены золотые нити, или я ничего не понимаю в драгоценных металлах. Я остановился, выпучил глаза и открыл рот, глядя на все это. Шепот тихонько толкнула меня вперед, но я стоял как столб, привлекая всеобщее внимание. Я думал, что «скоро» – это здесь, и никуда не собирался идти.
