– Не могли бы вы, – извиняющимся тоном проговорил Крейторн, – быть так добры и не согласились бы поинтересоваться, в чем состоит спор между практикантами на сто одиннадцатом уровне. Я не знаю, что там происходит, поскольку стороны не обратились ко мне официально, но инженер-эксплуатационник, ведающий этим уровнем, сказал, что все бунты, которые он помнит, происходили более тихо. Нельзя допустить развития межвидовых трений. Поглядите, что там и как, и посмотрите, не сумеете ли вы...
– Стукнуть друг о дружку пару-тройку голов, чтобы их владельцы прочухались?
Крейторн покачал головой.
– ...вложить в их головы немного неофициального здравого смысла, пока дело не привлекло нашего официального внимания и кто-то не вылетел из госпиталя. Спорят между собой тралтаны и мельфиане, так что метод терапии, подразумевающий насильственный контакт черепных коробок, предложенный вами, вряд ли осуществим, даже для вас.
– Это я фигурально выразился, – пробормотал О'Мара.
– Знаю, – кивнул майор. – Разбираться с ситуацией будем вместе, но впервые я возлагаю на вас ответственность, а от вас потребую подробного отчета и рекомендаций. Вы уж извините. На сеансы психотерапии с практикантами Эдальнетом и Восаном у меня уходит гораздо больше времени, чем я предполагал.
– Трансференция, – сказал О'Мара.
– Трансференция?
О'Мара усмехнулся.
– Я занимался изучением профессиональной терминологии, – сказал он, – и даже знаю, что означает большинство слов. И я случайно подслушал, как они говорили о вас в столовой. Они считают вас прекрасным специалистом и доверяют вам целиком и полностью. Они полагают, что вы добры, отзывчивы и понимающи, и скорее относятся к вам как к близкому другу, нежели как к психотерапевту. Я не смог уяснить, насколько искренни эти высказывания, поскольку трудно прочесть выражение лица существа, у которого черепные кости снаружи, но Эдальнет сказал, что если бы вы не были инопланетянином – то есть с его точки зрения, – то он бы с радостью носил ваши яйца...
Майор негромко рассмеялся и сказал:
– Приятно, когда тебя так высоко ценят.
– Не всегда, сэр, – покачал головой О'Мара. – Это не повод для смеха. Если бы вы не были постоянно настолько любезны со всеми – с медиками, с подчиненными, а особенно – со мной, никто бы не злоупотреблял вашей добротой. Вы всем нравитесь, естественно, потому-то вас считают мягкотелым. Я хочу сказать, что если бы вы были менее миролюбивы, если бы порой вы выходили из себя, все, кто приходит к вам скорее дружески поболтать, а не ввиду необходимости неотложной помощи, отнимали бы у вас куда меньше времени.
