Джонатан велел Бисби войти в кабинет и закрыть за собой дверь. Он хотел, чтобы верный слуга был полностью в курсе дела.
– Вы говорите, девушка работала у меня, – сказал Джонатан, глядя на полицейского. – Не хочу показаться черствым, мистер Фаулер, но на фабрике работает много молодых женщин. Я еще никого из них не знаю.
– Понятно, – произнес Фрэнк Фаулер, отпив глоток отличного ирландского виски, какого ему еще никогда не доводилось пробовать, и продолжил: – Девушка снимает комнату в пансионе у мисс Ван Бурен. Вернее, снимала. Как мне удалось узнать, все думали, что Хейзл сейчас в Буффало у своих родственников.
– Значит, мисс Ван Бурен не могла обратиться к вам с заявлением о пропаже девушки, – заметил Джонатан, уверенный в том, что если бы Реджина была расстроена чем-нибудь серьезным, например исчезновением жильца, он обязательно заметил бы это.
– Нет. И мне не просто будет сказать Реджине о смерти девушки. Та жила в пансионе уже очень давно.
– Да, задача не из приятных, – ответил Джонатан. Он решил присутствовать при этом разговоре. Его будущая невеста, наверное, считает, что может обойтись без мужской поддержки, но ей понадобится плечо, на котором она сможет поплакать. И Джонатан решил, что это должно быть именно его плечо. – Расскажите, что произошло, вернее, что, по вашему мнению, могло произойти.
Фаулер толстыми бледными пальцами, словно гребнем, провел по своим седеющим волосам.
– Черт меня побери, если я что-нибудь знаю, – проворчал он. – Тело обнаружил Пит Брайсон. Он тоже работает на вашей фабрике. Как обычно, Пит привез уголь для печей. Открыл дверь склада и увидел ее на полу. Она будто спала, свернувшись калачиком.
– Вы говорите, следов насилия не обнаружено?
– Доктор Рамли утверждает, что изнасилования не было, – подтвердил Фаулер. – Ее просто задушили. – Он задумался. – Хейзл была не очень привлекательной девушкой. Полная там, где не надо, если вы понимаете, что я хочу сказать.
– Сколько ей было лет? – спросил Джонатан.
– Двадцать пять или двадцать шесть, – сообщил Фаулер. – На фабрике стала работать сразу после окончания школы. Мать переехала в Буффало после смерти мужа к старшему сыну. Я им отправил телеграмму сразу после того, как побывал у доктора Рамли. Хейзл регулярно посылала матери деньги. Каждую среду я ее видел на почте.
Жалованье на фабрике выплачивали по вторникам, так что посещение мисс Глам почты по средам было логично, подумал Джонатан. Зная, сколько брала Реджина со своих постояльцев, и учитывая, что Хейзл не тратила деньги на безделушки и наряды, Джонатан мог поверить в то, что у нее оставалось достаточно денег, чтобы поддерживать свою мать-вдову.
