Синтия с интересом наблюдала, как Реджиналд молча слушает и постепенно багровеет, периодически издавая нечленораздельные возгласы. Потом он вернул ей трубку и прорычал:
– Мой брат хочет поговорить с вами.
– Простите, с кем я все же разговариваю? – услышала она приятный баритон.
– Я Синтия Стэджерфорд, приходящая кухарка мистера Кормакса, – представилась она, не обращая внимания на искры, сыплющиеся из глаз указанного мистера. – Я осталась сегодня днем, потому что меня очень беспокоит состояние вашего брата.
– Вы удивительно, сверхъестественно добры, миссис Стэджерфорд...
– Мисс Стэджерфорд, – поправила она.
– Прекрасно. Я сказал Реджи, что если он не прекратит вести себя как капризный младенец, то я позвоню нашей матери и попрошу присмотреть за ним. Она хронический диабетик, в ее состоянии заразиться гриппом очень опасно. Естественно, он не хочет даже слышать об этом. Я бы сам приехал, но нахожусь сейчас в Аргентине. Скажите, мисс Стэджерфорд, могли бы вы вызвать ему врача и побыть с ним, пока тот не придет?
Без тени колебания Синтия согласилась.
– Конечно. И если врач сочтет необходимым, я могу даже остаться на ночь.
– Огромное вам спасибо. Вы и правда сама доброта. А теперь дайте мне, пожалуйста, снова Реджи. Он заслужил серьезный выговор от старшего брата.
На этот раз, к удивлению Синтии, тот слушал молча и лишь одобрительно кивал, поглядывая на нее.
Закончив этот односторонний разговор, младший Кормакс внимательно посмотрел на Синтию и спросил:
– Вы это серьезно, насчет остаться на ночь?
– Конечно, – спокойно ответила она и взяла поднос. – А теперь скажите, где мне взять телефон врача.
– В записной книжке в моем кабинете на втором этаже. Третья дверь слева по коридору. Не знаю, посещает ли он больных на дому. Я видел его всего два раза... – Реджиналд вытер со лба бусины пота кончиком простыни.
Синтия покачала головой и ушла. Вернулась через десять минут и сообщила:
– Врач скоро приедет.
– Док Макферсон? – прохрипел Кормакс.
– Не знаю. Сестра на приеме не сказала, кто сегодня на вызовах. – Она с сомнением посмотрела на серое с желтизной потное лицо. Что происходит? – Как вы себя сейчас чувствуете?
– Хуже, намного хуже, – с трудом выговорил Реджиналд. – И дышать вдруг стало тяжело. Ничего не понимаю, еще днем казалось, что выздоравливаю...
Синтия прошла в ванную, нашла чистое полотенце, намочила и выжала его.
– Я только протру вам лоб, – успокаивающе сказала она.
– Нет, вы не должны... – И снова этот лающий кашель.
