– Будет это подлинным вариантом вины? – спрашивает кто-то.
– Эта дивная сюрреалистическая гамма красок к концу, – говорит кто-то еще.
Внизу миссис Макинтош некоторое время назад объявила о начале схваток; и когда «стандарт-8» увез ее в клинику, поднялся порядочный шум. Божественный гнев жен учуял пример подавления, соболезнуя ее прервавшейся карьере на ниве общества, принесенной в жертву всего лишь деторождению, они разнервничались, опасаясь за собственные карьеры. Тем временем ее муж, мистер Макинтош, вернулся на вечеринку; он сидит в вестибюле у телефона с собственной бутылкой, объект созерцания и любопытства. У входной двери коричневый невоспитанный терьерчик Аниты Доллфус тяпнул новоприбывшего за лодыжку. Новоприбывший – это Генри Бимиш, который пришел пешком, растрепанный, в широкополой шляпе австралийского пехотинца, и с таким видом, будто он только что вернулся из опасного сафари. Его забирают наверх для обеззараживания, по-прежнему в шляпе, надвинутой на один глаз.
– Сидеть, Мао! – говорит Анита терьерчику.
В гостиной лица и голоса швыряют об стены исступленные звуки; это шум человека в процессе роста.
– Кантовская версия нераспутываемого сплетения перцептуальных феноменов, – говорит кто-то.
– Я на софе, потому что подшофе, – говорит кто-то еще.
У стены Барбара разговаривает с невысокой молодой брюнеткой, которая стоит сама по себе в белой шляпе и синем брючном костюме.
– Каким противозачаточным средством вы пользуетесь? – спрашивает Барбара.
– А вы, миссис Кэрк? – говорит брюнетка с легким шотландским выговором.
– О, я на Пилюле, – говорит Барбара. – Прежде я применяла «Затычку», но теперь я на Пилюле. А ваш метод?
– Он называется «Грубая сила», – говорит брюнетка.
– Коварные ходы тоталитарного сознания, – говорит кто-то.
– Ты пытаешься сбить меня с толку и устроить бардак у меня в голове, – говорит кто-то еще.
Пустые стаканы тычутся в Говарда, пока он идет на кухню за новыми бутылками.
В толпе пальцы дергают его за рукав. Он смотрит вниз на лицо худенькой темноглазой девушки; это одна из его студенток, Фелисити Фий.
– У меня проблема, доктор Кэрк, – говорит она. Говард наливает вина в ее стакан и говорит:
– Привет Фелисити. Что не так на этот раз?
– У меня всегда проблемы, верно? – говорит Фелисити. – Но это потому, что вы так хорошо их разрешаете.
– Так в чем дело? – спрашивает Говард.
– Я женофобка.
– Сомневаюсь, – говорит Говард. – При вашем-то радикализме?
Фелисити славится своей постоянной принадлежностью к авангарднейшим группировкам; она бывает то чище, то грязнее, то более разумной, то более сдвинутой по фазе в зависимости от группировки, к которой принадлежит на текущий момент.
