– А я-то был уверен, что вы фоторепортёр и вы вместе выполняете важное задание.
Второй отозвался несколько дружелюбнее:
– Вот уж ничего похожего. Мы просто два шалопая, проводим здесь отпуск.
Квиллер извинился, пожелал им приятного отпуска и вернулся за свой столик.
– Что это всё значит? – поинтересовалась Розмари.
– Потом скажу.
По дороге домой он объяснил:
– Здесь, кажется, орудует ловкая шайка. Они используют коттедж тети Фанни как тайный штаб. Домик стоит на отшибе, двери никогда не запираются, и войти удобно, и скрыться: хочешь – берегом, – хочешь по шоссе, а то и лесом. Главный оставлял шестеркам распоряжения на магнитофонной ленте, а кассету прятал за головой лося.
Розмари расхохоталась:
– Квилл, дорогой, я же понимаю: ты меня разыгрываешь.
– Я совершенно серьёзен.
– Думаешь, это дело связано с наркотиками?
– Скорее, с ограблением затонувших кораблей. На дне озера покоятся останки множества затонувших кораблей, а в коттедже есть книга, где подробно перечислены все эти суда, их точное местоположение и описан груз. Некоторые затонули больше ста лет назад.
– И после стольких лет груз уцелел?
– В прошлом веке на них не автомобили и не телевизоры перевозили, а медные и золотые слитки. Грузовые манифесты точно сообщают, что именно было на борту каждого судна: сколько баррелей виски, сколько долларов в золоте и банкнотах. Когда-то в этой части Штатов жизнь била ключом.
– Зачем же ты заговорил с этими молодчиками в ресторане?
– Один из них мог оказаться предводителем шайки, но у обоих голоса не похожи на тот, что на кассете. Совсем не похожи, И всё-таки их главный где-то тут, поблизости.
– Ох, Квилл! У тебя слишком пылкое воображение.
Они вернулись домой, и Квиллер, открыв дверь, пропустил вперед Розмари.
– Ох, мои тюльпаны все на полу! – вскричала она, войдя,
– Чёртовы кошки! – взревел Квиллер во весь голос чтобы выманить негодников из гостиной.
– Квилл, они вытащили все чёрные тюльпаны.
– Возможно, они и правы. Тюльпаны не должны быть чёрными.
– Но ты сам говорил мне, что кошки не различают цвета.
Он собрал тюльпаны, а Розмари снова поставила букеты в импровизированные вазы на камин, бар и обеденный стол. Потом они пошли на веранду и, дожидаясь захода солнца, устроились в очень старых судовых шезлонгах, какие вполне могли быть на борту «Титаника».
Чайки взлетали, ныряли в озеро и ссорились из-за рыбы на берегу. Розмари определила, что это чайки-селедочницы.
– А те птахи, что ловят мошек и демонстрируют непрекращающийся воздушный балет, – пояснила она, – называются пурпурными лесными ласточками.
