– Раэннарт? Ты-то откуда его знаешь?
– Неподалеку имение разоренное. Венедор, если помнишь. Его этому Раэннарту подарили.
– А, понял, знаю такого. Голова Окружной стражи. Как офицер он еще туда-сюда, а вообще дурак дураком. Ему за верность это имение пожаловали.
– А тебе что-нибудь тоже пожаловали, Родери?
– Ну, еще бы. И куда щедрее, чем этому пентюху.
«Арвин Венедор не принес присяги. Рано или поздно он лишился бы головы. А тут и повод сыскался», – продолжала она вспоминать рассказ певца, который не смог заставить себя петь: опустив арфу к ногам и склонив голову, он предавался скорби. Да, собственно, и петь ему было больше негде – все замки окрест разорены.
Крики сборщика податей теперь еле слышались – он обследовал хлевы и конюшни.
Родери улыбался – большой, чужой, опасный. Она вся сжалась в своем жестком резном кресле.
– Хорошо. Мы отвлеклись. Так кто же, собственно, моя мать? Ты зря не отвечаешь, ей-Богу. У тебя много всего понастроено, но нет денег за это платить. Ты либо пойдешь с сумой, либо станешь приживалкой. И советую поторопиться с раздумьями, госпожа моя попечительница, потому что сборщик, я слышу, скоро заканчивает. Только в моей власти сохранить сейчас твои владения, потому что у меня есть указ королевы в рукаве. Так что поторопись.
– Я дала клятву, Родери. Откуда тебе знать, что такое настоящая клятва, – сказала она с усталым презрением.
Сборщик продолжал кричать, петляя где-то во дворах, неотвязно и назойливо.
Несмотря на шерстяное домашнее платье, ей стало зябко. Прорвавшееся было из туч солнце потускнело. Да, сила этих людей, как говорил Окер, вне всего. Она сочится сквозь Сеть Мира, как сквозь сито, тяжкая, вязкая, безразличная.
Поэтому сидит и куражится перед ней разодетый в господское вилланский ублюдок, которого привез им однажды по весне высокий магнат Окер.
«Вы, я знаю, желаете иметь детей. Но Сила не дала вам их. Я не хочу, чтобы Дом Раин и дальше был пуст. Правом Посвященного Силы я говорю вам: вот ваш ребенок, растите и воспитывайте его, пусть будет он верным и честным». Муж ее, Лутери, молча склонился и взял того ребенка, а она спросила…
– … Так кто же все-таки моя мать? – Родери Раин уже стоял возле окна. – Я вижу, сборщик заканчивает. Поспеши. Говорю тебе – поспеши. И если ты не окажешь мне этой услуги, ты останешься нищей, потому что мне на тебя наплевать.
«… Его мать? Я могу тебе ответить, но я потребую Клятвы Молчания…»
Его матерью оказалась девушка-вилланка Рута Свинарка, отосланная в Хаар, в Королевские мастерские. Отца законного не было.
