С распущенными волосами, улыбнулся он себе, прислушиваясь к эху двух пар миниатюрных ног на лестнице башни.
Судя по всему, Франческу не очень-то обрадовало его ботаническое поручение. У нее и без того хватало забот. Согревавшие душу приходы в лабораторию становились все реже и реже. Всегда находилось что-нибудь более срочное. Ей целыми днями приходилось крутиться, чего никогда не делала ее матушка – графиня Бланш. Бельведер со всеми его заботами, крестьянами, прошлым, настоящим и будущим оказался всецело на плечах дочери. Дела опутывали, словно кольца изящной ленты, но узел стягивался все сильнее.
Гаску кольнули угрызения совести из-за того, что он заставлял загруженную женщину заниматься бесполезным делом. Но что ему оставалось? Следовало каким-то образом выманить Франческу во внешний сад.
Там ее будут ждать. Так утверждали звезды, об этом свидетельствовал накануне яркий красный ободок, окаймлявший полную луну, и вид скачущих во весь опор четырех всадников, чье отражение он ясно рассмотрел в глазах графини.
На изборожденном морщинами лице францисканца темные маленькие глазки блестели, как у трудящейся над крепким орешком белки. Франческе не меньше двадцати пяти лет. Старая дева, смирившаяся со своим положением. Но Гаске она совсем не казалась взрослой. Он помнил, когда она родилась – единственная девочка после четырех крепких парней. И вслед за этим пришла другая мысль: все сыновья, за исключением одного, уже похоронены. И отец вместе с ними. Годы оставили шрамы на ее сердечке.
Ги д'Арнонкур.
Гаску с самого начала мучили сомнения по поводу этого союза. И графа Пьеро тоже.
– Ах, старина, – вслух пробормотал священник удлиняющейся перед ним тени. – Я опоздал послужить тебе и твоим мальчикам. Но быть может, успею оказаться полезным Франческе. Возможно, она только что дала ответ.
Он запрокинул голову и некоторое время сидел неподвижно, прислушиваясь. Потом встал со стула, не спеша подошел к тому самому окну, у которого графине привиделись всадники, и выглянул наружу.
Франческа изо всех сил старалась не напугать падре Гаску и Филиппо, но теперь каждый шаг по винтовой лестнице во двор наполнял ее все большей тревогой. Кто те люди и что им надо? Как бы Франческа ни успокаивала других, себе она вполне отдавала отчет: Бельведеру от рыцарей ждать хорошего не приходилось.
«Все, что нам нужно, так это мир, – думала она. – По крайней мере, до окончания ярмарки в Сант-Урбано».
