Бланш снова повернулась к своему любимому гобелену. Ее лицо смягчилось, и она тихонько дотронулась до вышивки рукой.
– Вы думаете, она нам поверила? – спросила Летиция, когда госпожа и служанка благополучно выскользнули в коридор.
– Мы как будто ни в чем не солгали, – возразила Франческа. – Если хорошенько подумать, на нас только грех недосказанности.
Но Летицию не так-то просто было успокоить. Она решила, что этот проступок следует упомянуть на утренней исповеди падре Гаске.
– Не сказать, что люди Кюси приходили искать д'Арнонкуров, – уже грех. А сокрытие вопиющего факта, что господин Ги с братом находятся здесь целых два дня, только усугубляет вину. Ваша матушка тоже так бы решила. Поэтому мы поступили мудро, ничего ей не сказав.
Франческа энергично кивнула.
– Я тоже так считаю.
– Но если вернется Мальвиль?..
– Похоже, это были только слова. Во всяком случае, во время первого визита он не обыскивал замок, так что нам остается уповать на Господа. Слава Богу, мать не выходит из своих покоев. И если снова нагрянет Мальвиль, она об этом не узнает и не поддастся желанию отомстить и выдать французам д'Арнонкуров.
– Но ее отсутствие означает, что вам придется купать Бельдана, – весело подмигнула Летиция.
– Бельдан – вполне взрослый человек, – тряхнула локонами графиня. – Два дня он мылся самостоятельно, пусть и дальше продолжает в том же духе.
Их смех гулко раскатился под сводами коридора.
– А дрессированный гигант господина Бельдана будет нас провожать за ворота?
– У него есть имя, – важно ответила Франческа. – Его зовут Кристиано, хотя я слышала, как господин Ги называл его Тини.
Женщины снова рассмеялись.
Хотя по положению Летиция оставалась горничной, Франческа давно забыла, что она служанка. Женщины стали подругами. Графиня не помнила, когда и почему это произошло. Да, они были примерно одного возраста. Обе родились и выросли в Бельведере. Но внешне они были абсолютно разными. В отличие от Франчески у Летиции были блестящие соломенные волосы и приземистая, полная фигура. И когда госпожа делала шаг, ей приходилось шагать два раза. Но Летиция всегда успевала.
Их объединило еще и то, что во время последней, опустошительной эпидемии чумы Летиция похоронила двух своих детей в тот самый день, когда Франческа простилась с прахом отца.
– Тебе лучше остаться, – заметила графиня. – Надо накормить ужином Джузеппе.
– Джузеппе подождет. И так стал не в меру толст. Скоро не сумею выдерживать его вес на себе, даже чтобы сделать детей.
