Обе женщины принялись убеждать меня в том, что все эти предосторожности на самом деле не нужны: с помощью иллюзий можно добиться ничуть не худшего результата. Я не обратил на их слова никакого внимания, как и на веселый взгляд, которым они обменялись. Труднее было не замечать неожиданного запаха благовоний, который каждый раз, как только мы встречались на дороге с кем-нибудь, окутывал Флейм.
Мы продолжали тащиться по жаре, страдая от отраженного песком безжалостного солнечного света и жалея о том, что нам нельзя было взять с собой селверов. Около полудня мы остановились на отдых у одного из прудов, радуясь, что удалось найти одинокое дерево и укрыться в его тени.
– В одном ты прав, Гилфитер, – сказала Блейз, растянувшись на песке у воды, – здешние окрестности – адская пустыня, похожая на косу Гортан. Как ты думаешь, воду из пруда можно пить?
Не дожидаясь моего ответа, она напилась. Топлива для того, чтобы вскипятить воду, у нас не было, а пить хотелось. Когда, вытирая воду с подбородка, Блейз устремила на меня решительный взгляд, я понял, что теперь мне не отвертеться: предстоял серьезный разговор. До сих пор мне удавалось избежать его, каждый раз ускоряя шаг, как только Блейз заговаривала о моем нюхе; кончилось тем, что Флейм предложила ей завязать язык узлом:
– Проклятие, каждый раз, когда мне хочется отдохнуть, ты начинаешь приставать к Келу, и он вскакивает и предлагает нам поторопиться. Будь так добра, держи рот на замке. Мне нужно хоть раз спокойно посидеть и расслабиться.
На этот раз Блейз явно не собиралась позволить мне уклониться от разговора.
– Я желаю знать, что такого особенного в обонянии горцев, Гилфитер. Это может оказаться важным. И я хочу объяснить тебе, что может сделать силв-магия.
Я напился из пруда, потом уселся, прислонившись спиной к стволу дерева.
– Мы не любим говорить о своих способностях с чужаками, – наконец ответил я. – Наше чутье – наша защита.
– Я готова поклясться, что никому не расскажу о том, что услышу от тебя.
– Я тоже, – сказала Флейм, – хотя бы ради того, чтобы этот разговор наконец состоялся и больше не висел у нас над душой.
– Да тут не о чем на самом деле рассказывать. Мы просто обладаем более чуткими носами, чем другие.
– Насколько чуткими? – спросила Блейз, пристально глядя на меня. – Что ты чуешь прямо сейчас?
– Во-первых, скажите мне, что вы сами чуете, – предложил я.
Обе женщины глубоко втянули воздух. Как ни странно, то же самое сделал Руарт. Он сидел на мешке Блейз, как всегда, с интересом наблюдая за всем происходящим.
