Она вертела мной, как делала это уже тысячи раз раньше. Было совершенно невозможно, чтобы она не представляла себе, о чем меня просит… совершенно невозможно. Ее запах даже нес в себе что-то неприятное… Но что я мог сказать? Я коснулся лица Джастрии, просунув пальцы между прутьями решетки, пытаясь скрыть свою боль – чтобы она ее не ощутила.
– Если… если мне позволят.
– Обещаешь?
– Клянусь.
– Ты хороший человек, Кел. Ты заслуживал лучшей жены.
Только я в этом сомневался. Я подвел Джастрию, сомнений в том не было.
– Иди теперь, – сказала Джастрия. – Да будет с тобой всегда Сотворение.
Я еле смог выговорить благословение, положенное умирающим:
– Покойся в Сотворении с миром. – Я стиснул прутья решетки, не решаясь уйти.
Другая женщина подняла голову и подошла к нам. Ее лицо было спокойным. Она кивнула мне и сказала:
– Не сдавайся. Попытайся пробиться к повелителю Мекате или к его канцлеру. – Она положила руку на плечо Джастрии.
Я кивнул.
– Попытаюсь. А ты как? Вчера мне показалось, что у тебя сотрясение мозга.
– Да. Думаю, так и есть. – Она криво улыбнулась. – Иначе меня сюда не заперли бы. Ты сегодня утром не видел белокурую цирказеанку?
Я покачал головой и повернулся к выходу, но стражник в конце коридора рявкнул:
– Остановись! Дождись сопровождающего. – Он позвонил в колокольчик, чтобы вызвать кого-то из своих собратьев. – Стой, где стоишь.
Я сел на нижнюю ступеньку лестницы и опустил голову на руки. Я чувствовал себя совершенно беспомощным, меня угнетала вина. Но где я допустил ошибку? Я не знал. Я так и не смог понять, как мог бы сделать Джастрию счастливой, но ведь должен был существовать способ? Я просто не сумел его найти…
Через минуту или две по лестнице спустился стражник, но явился он не за мной: он сопровождал цирказеанку. Она все еще была в дорожном костюме, пренебрегая феллианскими правилами, обязывающими женщин носить юбки; к тому же за плечом у нее висел меч той женщины, что была заперта в камере. Меня так обуревали собственные чувства, что я едва обратил внимание на странное появление цирказеанки, да еще и вооруженной, и не вспомнил, что ею интересовалась узница.
– Кто-то явился к полукровке, – сказал стражнику сопровождающий ее феллианин и взглянул на меня. – Ты собрался выйти отсюда? Ладно, подождешь, пока цирказеанка закончит свои дела, и я выведу вас обоих разом. Сиди, где сидишь. – Он с гаденькой улыбочкой повернулся к цирказеанке. – А тебя я должен обыскать.
