А маленький Саша радовался тому, что живет вместе с мамой, что сносно кормят и не бьют...
Несмотря на то что его детство в последние годы проходило сначала на немецкой фабрике, где работала вывезенная из России мать, а потом в концлагерях, куда она попала за какую-то провинность, мальчик был не по годам развитым, наблюдательным и сообразительным. Немецкую речь он усваивал наряду с русской, и если не совсем понимал, почему заключенные панически боятся штурмбаннфюрера Шульце или оберфюрера Попендика, исходящая от этих людей волна холодной угрозы действовала и на него.
В Равенсбрюке, согласно правилам, он жил отдельно от матери и был счастлив, что в Бухенвальде они вместе...
В тот день, последний день жизни Марии Владимировны, в барак вошли несколько человек, среди них Шульце и Динг-Шулер. Но Саша инстинктивно угадал, что распоряжаются не они и даже не здоровенный тип в форме оберштурмбаннфюрера (Саша уже разбирался в знаках различия), а очень молодой господин с красивым интеллигентным лицом.
Вошедшие с любопытством оглядывали узниц.
- Рекомендую вот эту, доктор Мерц, - обратился к молодому господину Динг-Шулер, указывая стеком на Марию Владимировну. - Стопроцентное здоровье! При испытаниях "Илзе" не будет фоновых искажений. - Мерц кивнул. - К тому же у нее есть сын, а ведь нам понадобится ребенок.
- Вот он, Генрих. - Фон Хепп поманил Сашу рукой. - Эй, иди сюда!
Саша робко подошел. Генрих Мерц склонился над ним, заглянул в лицо, и Сашу повлекло чудовищное притяжение даже не этих завораживающих глаз, а той бездны, что скрывалась за ними. Это длилось вечность...
Наконец Мерц выпрямился.
- Нет, - небрежно бросил он. - Этот не подойдет, хи-ловат... Давайте вон того, крепенького. Я не хочу проводить демонстрацию на ослабленных объектах, это снизит эффект. А женщину берите.
- Пойдемте в следующий барак, господа, - пригласил штурмбаннфюрер Шульце. - Нам надо еще выбрать мужчин.
И они ушли, а следом явились охранники и увели Марию Владимировну. Она не плакала, только на прощание крепко прижала к себе Сашу:
- Ничего не бойся, сынок. Я вернусь.
Она не вернулась. Она и не могла вернуться.
22
Удушающая хватка памяти отпустила лейтенанта Волкова. Он снова увидел себя в реальности, в тысяча девятьсот шестидесятом году, в полутемном помещении архива КГБ СССР. Но теперь он твердо знал, как зовут человека на фотографии. Генрих Мерц.
Нужно немедленно доложить руководству...
Капитан Сухарев встретил Волкова приветливо:
