– Я должен пойти туда. Я отнесу Ахиллесу драгоценные дары, и они смягчат его сердце. Я должен сделать это.
Гекуба ответила в отчаянии:
– Боги, куда подевался разум, которым ты славился? Ты хочешь пойти туда один, хочешь погибнуть от рук человека, который уже умертвил стольких твоих сыновей? Это безжалостный муж, он тебя не уважит, не будет к тебе милосерд! Оставайся дома рыдать, для Гектора мы ничего больше сделать не властны, видно, боги судили ему эту долю – стать пищей для псов вдали от отчего дома, погибнув от руки человека, которому я сама бы вырвала печень зубами. Но старый царь упорствовал:
– Я должен пойти туда. И ты меня не остановишь. Если судьбой мне уготовано умереть подле ахейских судов, что ж, я умру, но прежде обниму своего сына и выплачу над ним свою боль.
И, приказав отворить красивые лари, он выбрал двенадцать прекрасных покровов, двенадцать плащей, двенадцать ковров, двенадцать хитонов и двенадцать полотен чистого льна. Отвесил десять талантов золота, взял два драгоценных треножника, четыре блюда и пышный сосуд – подарок фракийцев. Потом он стремительно вышел и принялся гнать всех, кто приходил к нему плакать:
– Прочь, проклятое племя! Разве мало печали у вас дома, что идете сюда огорчать меня? Разве мало вам, что Зевс покарал меня гибелью Гектора, лучшего из моих сыновей, лучшего, слышишь, Парис? А ты, Дейфоб? А вы, Полит, Агафон и Гелен? О, если бы все вы пали вместо него! У меня были достойные дети, но все погибли, мне же остались худшие: лжецы, плясуны и бесстыдники. Вы смелы лишь в хороводах! Чего вы ждете, негодные? Живо ступайте и снарядите мне колесницу, я должен собраться в дорогу!
Угрозы старого царя устрашили сыновей. Вы бы видели, как они кинулись готовить колесницы, грузить дары, запрягать мулов и лошадей… Никто больше не спорил с царем. Когда все было готово, пришла Гекуба. В правой руке она несла кубок, наполненный сладким вином. Она протянула его старому царю:
– Если ты действительно хочешь ехать против моей воли, соверши возлияние Зевсу и моли его дать тебе возвратиться домой невредимым.
Старый правитель взял в руки кубок и, подчиняясь жене, воздел руки в молитве, он просил Зевса о милости, просил о том, чтобы там, куда он направлялся, его встретили дружественно. Потом он поднялся на колесницу. Дары были погружены на повозку, которой управлял разумный вестник Приама Идей. И они во мраке ночи отправились в путь: царь и его верный слуга, без спутников, без воинов.
