– Я и сам знаю, что охранять девушку надо ночью, – согласился Бэнкей. – Я у тебя спрашиваю – нет ли другого способа уничтожить Рокуро-Куби?
– А вот с этим вопросом обращайся к отцу-настоятелю, – посоветовал ехидный тэнгу. – Он тебя послал по этому Пути – он пусть и просвещает тебя! Может, ты все-таки неверно понял его распоряжение? Что, если над девушкой тяготеет карма, и ей непременно нужно быть съеденной Рокуро-Куби?
– Отступить – нельзя – преследовать… – задумчиво произнес монах. – Знаешь что? Давай сперва будем преследовать, а отступить я всегда успею.
– В стае тебе бы цены не было, – серьезно заметил тэнгу. – Есть у меня одна мысль. Я полечу в горы к старому ямабуси, которого раньше звали Белый Тигр, а как зовут сейчас – понятия не имею. Говорили мне, что есть у него одна вещица… Ты же знаешь, Спящие-в-горах много чего хранят в своих дырявых хижинах…
На прощание Остронос переправил Бэнкея через ограду императорского дворца.
Смолоду привычный к тяжелому труду монах стал искать себе приятелей в дворцовой прислуге – и, разумеется, нашел.
Как раз тогда сперва стала подтаивать огромная снежная гора, которую выстроили во дворе для развлечения государя, а потом выпал последний, очевидно, за ту зиму снег. Было объявлено – все, кто придет наращивать любимую государеву гору, получат жалование за три дня. А кто не придет – с того будет высчитано, как за три дня…
Разумеется, работа закипела. И к часу Петуха, когда стало темнеть, а гора приобрела почти что прежний вид, к ее подножию были опростаны большие мешки со свертками шелка. Взял свою плату и Бэнкей – чтобы угостить новоявленных приятелей. Денег-то у монаха почти не водилось, единственной ценной вещью в его хозяйстве были хрустальные четки, да и те отнял Кэнске, когда обыскивал связанного Бэнкея.
Никого не удивило появление во дворце неведомого монаха, как не удивляли монашки, бродячие заклинатели духов, нищие всякого возраста и пола, гадальщики, уродцы и прочий пестрый народ, приспособившийся кормиться при молодых господах и дамах. Не смутил челядь и странный интерес монаха к молоденьким служаночкам.
Бэнкей искал Норико.
Когда он лежал связанный в повозке, то услышал кое-что нужное. Монах знал, что Норико должна жить во дворце Кокидэн, что она будет служить госпоже Гэн-но-тюро, что ее главная забота – присмотр за госпожой кошкой. Но дворцовых нравов он не знал. Норико и без того растерялась, попав в такое окружение, да ей еще было положено сперва соблюдать величайшую скромность и сидеть за ширмой. Она выходила из дворца только когда это требовалось госпоже кошке.
