– Нет, – вдруг возразил Юкинари, – не то! Я скажу иначе!
Он взял кисть и вывел строки:
– Наверно, радость Мне принесет в сновиденье Встреча с тобой! Но будет еще грустнее Тебя вспоминать наяву.
– Это уж вовсе некстати, – поморщился Нарихира. – Так пишут женщине, которая уже была твоей возлюбленной.
– Или женщине, о которой мечтаешь, – заметил То-Дзидзю. – Впрочем, стихи все равно не годятся. Мы пишем дамам, а не одной даме.
– Я пишу одной, – и Юкинари сделал знак слуге. – Отнеси и без ответа не возвращайся.
– Кончится тем, что о твоем безумии донесут государю, – сказал Нарихира. – Слыханное ли дело – искать по всем дворцам, среди всех дам, женщину, о которой знаешь лишь то, что она не дописывает до конца свои стихи! Учти, безумцу никто не даст даже шестого ранга, а в лучшем случае его свяжут и наймут ему заклинателя злых духов.
Получив второе послание, Норико совсем растерялась. Издали на нее смотрел Фудзивара Нарихира – ей пришлось опять вернуться в помещение, где госпожа Кокидэн и две ее дамы читали тайком книгу знаменитого врача Тамба Ясуери «Брачные покои».
Если бы кто-то из старших дам узнал, что юная госпожа Кокидэн пытается разбирать китайские иероглифы, ей бы вежливо, но непреклонно сделали строгое внушение. Женское дело – японское письмо «хирагана», которым пишут любовные послания и стихи. Можно, конечно, выучить и сотню иероглифов – чтобы отличиться в игре, когда по правой половине иероглифа угадывают левую. Нужно знать иероглифы «гэн», «то», «сэй» и еще несколько. С них начинаются, если писать по-китайски, такие знаменитые фамилии, как Минамото, Фудзивара, Киевара… Если член такой семьи имеет придворную должность, его более не по имени зовут, а по звучанию иероглифа и должности. Так принято – эти иероглифы и дамы знают. Но не более того. Китайский язык – мужское дело.
Бывали случаи, когда придворные дамы тайком читали китайских поэтов – обидно, когда мужчины вовсю цитируют несравненного Бо Цзюй-и, делать вид, будто понимаешь все тонкие намеки. Бывали… Но их по пальцам сосчитать можно было.
Вот почему три заговорщицы так перепугались.
В ту минуту, когда Норико появилась в помещении, они уже сговаривались продолжить чтение следующей ночью и прятали книгу в изголовье.
– Вернула послание? – строго спросила Йоко.
Норико молча поклонилась. Это злополучное письмо лежало у нее за пазухой. А снаружи ждали ответа молодые господа – в том числе и Фудзивара Нарихира.
– Раскладывай постель, – приказала госпожа, пока Акико сопровождала свою повелительницу в северные покои.
