Все эти печальные вещи монах обдумывал, как бы не слыша вопросов Фудзивара Нарихира. Он молчал – и только. Наконец молодому придворному надоел этот нелепый допрос, и он велел кэраям запихнуть связанного монаха в повозку.
Краем глаза Бэнкей увидел, как садится в маленькие носилки Норико, прижимая к груди трехцветную кошку. На голову она, как полагается в пути, накинула подол верхнего платья, совершенно скрыв лицо.
Господин Отамо и его сердитый внучек покосились на девушку с кошкой и как-то странно переглянулись.
Кошка!
Вот кто мог что-то знать про ночные события.
Бэнкею не приходилось иметь дела с оборотнями – ни добрыми и ни злыми. Он не понимал, кому и зачем потребовалось перекидываться редким и дорогостоящим зверьком. Но кошка навела его на след Рокуро-Куби.
Уж не она ли захотела подвести монаха под серьезные неприятности?
Но зачем кошке-оборотню губить монаха, которого она увидела впервые в жизни?… Впервые ли?..
* * *
Бэнкей ехал в повозке, как придворный аристократ, с той только разницей, что его связали по рукам и ногам. Кэнске, забинтовавший ему рассеченную при падении голову, покормил его с рук. И даже осведомился, не доставить ли монаха в кусты для удовлетворения нужды. Так что путешествие было по-своему комфортабельным. Если бы только не тяжелая мертвая голова, которую не смогли отцепить от кэса и уложили Бэнкею на грудь. Голова-то и была главным доказательством его преступления.
На ночь путешественники остановились на постоялом дворе, а Бэнкея оставили в повозке, укрыв его потеплее. До Хэйана было уже недалеко. Прекрасная столица была выстроена в окруженной горами долине – и там уже начиналась весна. Так что здоровью Бэнкея ничего не угрожало.
Он лежал в темноте и читал про себя священные сутры, когда услышал странный шум на крыше повозки.
Монах прикинул – час Крысы, пожалуй, уже кончился и наступает час Быка, прескверный час, весьма подходящий для всякой нечисти.
Нечего было долго гадать, что это такое – Рокуро-Куби, дождавшись, пока все заснут, прислали сюда свои кусачие головы. У них хватило бы злобной глупости загрызть связанного человека, лежащего без движения в повозке. А о том, как объяснить это жуткое происшествие утром, никто из них, скорее всего, и не задумается.
На крыше повозки шла какая-то странная возня. Возможно, четыре летающие головы проводили последнее совещание. А может, кто-то пробегал поблизости, мог их ненароком заметить, и они затаились.
Бэнкей вспомнил, как тот из Рокуро-Куби, что был погонщиком быков, уговаривал свиту Фудзивара Нарихира поставить обе повозки вместе и подальше от жилого дома. Уголок он, видите ли, усмотрел там вполне безопасный – ворам, если они задумают поживиться богатыми циновками, будет не добраться до повозок, чем-то таким тяжелым загороженных. Чем – монах – не видел и не понял.
