– Знаю, – произнесла Эскива, – но это важно.
– Ничто не важно, кроме вашего гобелена, – возразила мастерица. – Когда урок будет закончен, рисуйте что хотите.
И Эскиве пришлось подчиниться. В своей мастерской наставница была непререкаемым авторитетом и требовала беспрекословного послушания. Поэтому Эскива отправила на задворки памяти образ человека, чье лицо ей непременно требовалось нарисовать. Девочке пришлось напрягаться изо всех сил, чтобы черты, с таким трудом извлеченные из мимолетного впечатления, не испарились.
Такое послушание принесло плоды. Когда урок был закончен, мастерица решила вознаградить свою царственную ученицу за старание.
– Завтра вам предстоит сложный фрагмент, – сказала она, указывая на картон. – Постарайтесь заранее представить в уме, как будете над ним работать.
Эскива кивнула:
– Я буду размышлять об этом перед сном.
– Надеюсь, это не приведет к ночным кошмарам. – И мастерица протянула ей небольшой листок. – А теперь рисуйте. Что там пришло вам в голову?
Эскива взяла свинцовую палочку и обвела окружность лица. И, как это часто случается, едва она прикоснулась палочкой к листку, хрупкий образ, хранившийся в ее памяти, рассыпался. Ей пришлось закрыть глаза и восстанавливать картинку: округлый подбородок, карие глаза, окруженные тоненькими морщинками, чувственный рот, сложенный сердечком. Наконец свинцовая палочка снова забегала по листку, и скоро набросок мужского лица был готов.
Мастерица с интересом взглянула на рисунок. Брови женщины поползли вверх.
– Что это такое, ваше величество?
– Так, один человек, – стараясь говорить небрежно, ответила Эскива. – Он меня… заинтриговал.
– Надеюсь, вы не хотите использовать это лицо для следующей работы?
– Разумеется, нет! – Эскива засмеялась. – Кому захочется повесить у себя в спальне эдакую физиономию? Разве что какой-нибудь влюбленной дурочке… Если таковая существует.
– Мне кажется, я наталкивалась на этого человека во дворце, – прищурилась мастерица.
– Правда? – Эскива выглядела обрадованной. – Где?
– Не могу в точности припомнить. Наверняка один из этих бездельников, что морочат голову моим ученицам, служанкам и молоденьким стряпухам…
– Точно! – Эскива даже подскочила от радости. – Точно! Один из бездельников!
– Чем же он так вас заинтриговал, ваше величество? – осторожно осведомилась мастерица.
– Просто… я видела его на крыше.
– Полагаю, навещал таким способом какую-нибудь даму, – сказала мастерица. Внезапно она покраснела, как девочка, и присела в поклоне. – Простите, ваше величество. Я не должна оскорблять вашего слуха подобными высказываниями. Ваше величество держится так просто, что я иногда забываю о том, что вы – не обычная ученица, а моя повелительница. И дитя к тому же.
