– Прекрасный «кири гейши», – говорит она, называя мой маневр по-японски.
Неужели я сделал именно это?
– Тебе, конечно, нужно еще поработать над собой, но в целом – да.
Я смотрю на поверженного воина: мой клинок рассек его кимоно. Томи заверяет меня, что это всего лишь безжизненная симуляция человека. Я не пролил крови, не причинил боли. Мой противник ничего не чувствует, в отличие от Маласи.
Хвала небесам, потому что мне понравилось. Сначала азартные игры, потом насилие, но в действительности никому никакого вреда. И все же мне следует следить за собой, что и почему я делаю. Уж не ступил ли я на скользкую дорожку? Нужно будет помедитировать на эту тему.
– А почему нет крови? – спрашиваю я.
– У меня не хватает денег, – признается Томи, немного смущенная своим признанием. – Мамы установили очень высокую таксу на кровь, и пока я не могу себе это позволить.
– Они возражают против кровопролития?
– Они предпочли бы, чтобы я вместо этого училась. Но они понимают, что для меня это просто хобби, и они несут за это ответственность, поскольку сами меня так назвали.
Она рассказывает мне, что женщина, в чью честь ее назвали, Томое Гозен, была знаменитой, легендарной женщиной-самураем. Томи прищуривается, вспоминая, на лице выражение блаженства и мечтательности.
– Томое была невероятно красива: белоснежная кожа, длинные волосы, милые черты лица. Кроме того, она была замечательным лучником, а с мечом в руке она стоила тысячи воинов. Она была готова сразиться хоть с демоном, хоть с богом, верхом и пешим ходом. Она мастерски приручала диких лошадей, она запросто спускалась по самым опасным склонам. Как только возникала угроза битвы, Йосинака отправлял ее в качестве своего лучшего военачальника, у нее были замечательные, крепкие доспехи, не по росту огромный меч и тугой лук. Она совершала больше подвигов, чем все его воины, вместе взятые…
Она поясняет, что это отрывок из книги «Сказание о Хейке». Я не читал эту книгу, и Томи предлагает одолжить ее мне, как только я закончу остальные.
– А ты? Мне ни разу не пришло в голову спросить про твое имя.
– Я назван не в честь знаменитости, – объясняю я. – «Хаджи» – не совсем имя, так называют человека, совершившего паломничество в Мекку, или ребенка, родившегося во время паломничества. Мне подходит второе.
– Ты родился в Мекке?
– Нет, но дата моего рождения совпадает со временем года, когда совершается хадж.
– Ладно, – говорит она. – Ты уже совершал паломничество?
