– Ладно, даю тебе еще три минуты, потом нам нужно поговорить.
– Значит, три. Теперь убирайся, не мешай рассказывать.
Я выбрала именно эту работу, потому что не могу оторваться от прошлого. Я выросла в фальшивой Бразилии и фальшивой Америке, а проснулась в Бельгии, настоящей Бельгии, и узнала, что все мои самые страшные кошмары сбылись.
Когда дети были маленькими, мы обучали их следующему:
Пришли отчаянные времена —
Людей косила Черная напасть,
Всех убивая на своем пути.
И поняли ученые мужи,
Что человечеству не выжить, не спастись,
Но кто-то должен был остаться на Земле,
Спасти себя и сохранить наш вид.
И создали ученые детей,
Вмешавшись, изменив код ДНК.
Кто им поможет, воспитает их?
Когда весь род людской погиб, мир опустел,
Компьютеры им заменили мать,
И мир искусственный стал домом для детей.
Не ведая, как одиноки мы,
Что ждут нас испытания впереди,
Мы мирно спали. Годы пронеслись…
Узнать всю правду о своей судьбе
Нам было трудно, и один из нас
Сошел с ума, своих же братьев и сестер своих
Он предал вероломно, на Земле
Осталось только шесть из десяти.
И нам теперь Земля принадлежит,
И детский смех опять на ней звучит.
Жизнь новая вновь попирает смерть.
Однако возня с детьми не для меня: сама мысль – привести детишек в мир, каким он стал сейчас, – меня ужасает. Мне значительно проще работать с компьютером и держаться поближе к моей прошлой жизни, поддерживать и совершенствовать Глубокую виртуальную реальность, в которой я выросла. В реальной жизни я только навещаю своих племянников и племянниц. Я – их любимая тетя, я люблю их, потому что не я за них отвечаю. Во всяком случае, не в такой степени, как Исаак, Вашти и Шампань.
– Мне так не терпится поскорее увидеть вас всех, – говорю я Шампань, наливая еще вина. – Надеюсь, Исаак тоже будет.
– Сейчас мы ближе к нашей цели, чем когда бы то ни было, – говорит она.
– Значит, уже скоро, надеюсь.
– Вполне вероятно, – отвечает она, делая ударение на второе слово.
Она не верит, что это произойдет, не уверена, что следует это делать. С Исааком столько всего связано, к тому же не всегда хорошего.
– Представляешь, если получится? У нас снова будет общая цель, мы снова будем вместе, все четверо.
– Я думала, мы говорим о вине, – нахмурилась Шампань. – А ты все о том же, новый счастливый этап нашей жизни.
– За ним может последовать еще один.
– Ты, как всегда, оптимистка!
– Безусловно, – отвечаю я, отвлекаясь на точечного человека, играющего на точечной трубе, – может быть, если мы сумеем сделать это, к нам вернутся и наши отшельники.
