Однако прежде чем я успеваю обрадоваться, они едва не сбивают меня с ног заявлением, что хотят в пять раз больше той суммы, что я им предложила.
Я интересуюсь, хотят ли они всего двадцать пять тысяч, они отвечают, что это каждому.
До смешного крупная сумма, даже для такой принцессы, как я, с моими-то возможностями. Однако их это не волнует, как заявляет мне Бриджит.
– Мы решили, что если ты готова заплатить десять тысяч, ты заплатишь и пятьдесят.
Вот кровососы!
В голове, словно растревоженные мухи, гудят глупые, абсурдные мысли, я буквально вижу, как плевок, описав дугу, играя в солнечном свете, падающем из окна, влепляется в физиономию онемевшей от удивления Бриджит. Можно было бы еще выбить у Слаун костыли. Интересно, будет стук, шмяк, бух, а потом вопль или сначала стук, вопль, шмяк, а потом уж бух? Я убеждаю себя не опускаться до их уровня. Я улыбаюсь: может быть, они меня разыгрывают, просто проверяют, пойму ли я их шутку. Если они не шутят, может, просто торгуются? Если торгуются, возможно, я смогу позволить себе двадцать тысяч, но при условии, что они согласятся на рассрочку.
Однако оказывается, что они вовсе не разыгрывают меня и не торгуются, они хотят получить все деньги сразу. Вот грязные ведьмы!
– Разве ты не хочешь, чтобы мы тебе помогли? – повторяют они, не веря, что таких денег у меня просто нет.
Мамы платят нам за хорошие отметки, хорошие отношения и хорошее поведение (штрафуют, если этого нет). При этом я везучая, что приносит мне дивиденды, и денежки у меня водятся. Бриджит и Слаун, должно быть, понимают, что я получаю много, но переоценивают мои возможности. Вероятно, их доходы настолько меньше моих, что им кажется, что я – мифическое Эльдорадо и меня можно грабить.
Эй, давай грабанем Пенни, она богата!
Даже если бы я могла заплатить им эту сумму, я не могу доверять им. Возможно, они станут изображать, что прекрасно ко мне относятся на людях, но будут говорить гадости за моей спиной. Они вруньи и обманщицы. Чего можно ожидать от таких людей?
Тогда я говорю им:
– Сделка отменяется.
Это очень их удивляет. Они были уверены, что я сдамся, а теперь, похоже, не знают, что делать. Я начинаю надеяться, что они сбросят цену, однако вместо этого они заявляют, что, если я не заплачу им, они сделают мою жизнь значительно хуже, чем она была до сих пор. Вымогательство? Кто бы мог подумать! Я слишком разозлилась, чтобы меня можно было запутать, я обещаю им, что, если они только косо на меня посмотрят, я сразу же буду бросаться к мамам. Слаун обзывает меня ябедой и крысой, а Бриджит говорит, что я слишком часто жаловалась и теперь никто мне не поверит.
