– У меня давняя договоренность с Хэллоуином. Я работаю на него. Но теперь я с ним порываю: он только что уничтожил во мне последнюю к нему привязанность.
– Ты работаешь на меня, – возражаю я.
– Нет, я работаю с тобой. Но работаю на него.
– Значит, ты меня обманывал?
– Да, – скорбно признается он. – Помнишь, семнадцать лет тому назад? Когда ты только начала за ним следить?
Конечно помню. В тот первый год свободы Хэллоуин пытался убить себя. Не сам, но результат был бы тот же. Он отправился в Пенсильванию, чтобы восстановить смертельную игрушку, сложное роликовое устройство под названием «Критический момент». Маласи тогда передал мне фотографии, сделанные со спутника, мне нужно было остановить Хэла.
– Он догадался, что ты делаешь, и решил убрать тебя с дороги, – говорит Маласи. – Спутники не полностью под моим контролем, во всяком случае, последние семнадцать лет я совсем не могу фотографировать Соединенные Штаты.
– А те фотографии, что ты мне присылал? Они поддельные?
– Абсолютно все, – признается он. – Меня заставляет это делать Хэллоуин. Я в долгу перед ним за то, что он спасал меня от милых проделок Меркуцио, и еще за то, что он меня не стер, когда имел такую возможность. Такое у нас было соглашение.
Мое холодное молчание заставляет его просить прощения.
– Ты вовсе не принуждала меня просить прощения, я сам так решил.
– Просто тебе хотелось убрать флажок сожаления.
– Я все еще полон сожаления. Хотя в то время подобное решение было оправдано.
– Ты все еще с ним разговариваешь? – спрашиваю я.
– Нет, мы не разговаривали с ним уже несколько лет. Если честно, я понятия не имею, что с ним происходило все это время, и я не знаю, почему он это делает. Возможно, на него просто нашло затмение. Когда человек живет совсем один, происходят неожиданные вещи.
– Значит так, ты предавал меня, чтобы он мог сохранять свою независимость, – бросаю я. – И какими бы соображениями ты ни руководствовался при этом, вред, тобой нанесенный, очень велик.
– Я готов на все, чтобы загладить вину, – обещает он. – Что мне следует делать?
– Бери на себя управление коптером, – говорю я, не скрывая раздражения, вскакиваю с кресла и несусь в задний салон.
У меня в голове полный сумбур, но одно я знаю наверняка. Не важно, чего хочет Хэллоуин, я все равно нанесу ему визит. Он должен держать ответ перед Вашти, он должен ответить перед Маласи, но самое главное – он должен все объяснить мне.
Я иду к девочкам, которые возбужденно обсуждают имя для нашей милой маленькой беременной обезьянки, но их оживленная дискуссия прерывается, как только появляюсь я.
