Племена Южной Африки, описываемые европейцами девятнадцатого века, начали появляться там, судя по существующим фактам, тремя или четырьмя веками раньше. Но другие африканские народы, негроидные и не негроидные, предшествовавшие им, сыграли важную роль в росте и развитии ранней культуры. Решающие технологические открытия – изобретение земледелия и начало обработки железа – в первом тысячелетии медленно двигались к югу. Те, кто принес их, возможно, были прямыми предками современного населения банту или принадлежали к смешанной группе, но с годами банту стали преобладать. Это они женились на женщинах из встречавшихся им народов, смешивались с ними, оставались там жить и изменялись. Это они породили людей, создавших Зимбабве с его башнями. И это они хоронили своих вождей и героев на холме Мапунгубве.
Ниеркерк и Иньянга: крепости и террасы
Нельзя не обратить внимания еще на одну обширную область древних развалин. Она включает окаменевшие остатки укреплений и селений на холмах, возвышающихся в прибрежной долине, постепенно переходящей в большое центральное плато. Эти руины по-своему не менее интересны, чем Зимбабве или Мапунгубве.
Несмотря на то что португальцы никогда не достигали последних, они явно поддерживали связи с государствами, находившимися в районе сегодняшней юго-восточной границы между Мозамбиком и Зимбабве. Возможно, именно оттуда удачливые португальские капитаны Софалы получали большую часть своего дохода. О том, какую роль играли эти земли в качестве производителей или посредников в торговле с центром материка, можно отчасти судить по количеству сокровищ, полученных в порту Софалы, хотя это накопление богатства продолжалось недолго.
В 1607 году, спустя век с начала регулярной торговли с Софалой, секретарь Филиппа II Луиш де Фигейредо Фалькон в своем отчете о богатстве португальской империи заявлял, что звание капитана Софалы было самым престижным из всех местных должностей на побережье. Оно давало благ больше, чем само руководство Ормузом в Персидском заливе. Трехлетнее правление в Софале приносило двести тысяч крузадуш, тогда как Ормуз оценивался лишь в сто восемьдесят тысяч, и даже наместничество в Малакке, через которую осуществлялись торговля и грабеж Юго-Восточной Азии, давало не больше ста тридцати тысяч. В 1920 году Деймс писал, что крузадо «весил не больше 60 граммов, то есть 9 шиллингов 9 пенсов в английских единицах». Таким образом, звание капитана Софалы давало в год двести восемьдесят долларов по курсу 1918 года – сегодня это составило бы около восьмисот сорока тысяч долларов или даже больше – освобожденный от налогов доход за три года. Но капитан Софалы мог урвать лишь кусок (хотя и довольно жирный) от прибылей торговли, общий же доход был просто невообразимым. Это новое доказательство правдивости ранних арабских рассказов о богатствах, существовавших в Юго-Восточной Африке в Средние века…
