Этот вердикт, сделанный первым квалифицированным археологом, исследовавшим руины (более того, он был первым, кто уважительно отнесся к культурным слоям), сторонники «финикийской» гипотезы встретили с изрядной долей раздражения и неприятия. Бушевали такие споры и тщательно скрывались настолько взрывоопасные политические и расистские намеки, что четверть века спустя Британская ассоциация, пославшая в Африку Рендэлла-Макивера, отправила туда и вторую экспедицию. Она была доверена умелым рукам доктора Гертруды Кейтон-Томпсон, чей отчет «Культура Зимбабве» с изящностью и прозрачностью алмаза, так же как и с выдающейся археологической проницательностью, подтвердил то, что ранее сказал Макивер. Эта и поныне классическая работа английской археологической школы сегодня остается если не последней инстанцией в суждениях о Зимбабве и его башнях, то необходимым проводником для всякого, желающего понять сей предмет в деталях.
«При анализе всех существующих объектов, собранных на участках, – заключает Кейтон-Томпсон, – все еще не было найдено ни одного предмета, не связанного по происхождению с банту и не датировавшегося бы Средними веками». А чуть дальше исследовательница добавляет: «Я определенно не могу согласиться с часто повторяемым и компромиссным предположением, что Зимбабве и сходные с ним строения были построены местными рабочими под руководством «высшей» чужой расы или же наблюдателя». Без сомнения, могло присутствовать и внешнее влияние: коническая башня может быть результатом имитации арабских минаретов, увиденных на побережье Индийского океана, тогда как лепнина вдоль окружающих стен может иметь своих мусульманских предшественников (как это имело место на руинах города десятого века Каракходжа в Китайском Туркестане). Но строители при этом были африканцами, и государство, к которому они принадлежали, было также африканским.
Эта версия происхождения Зимбабве выдержала все серьезные возражения с тех пор, как ее выдвинула Г. Кейтон-Томпсон.
В свете последних свидетельств она, очевидно, подлежит пересмотру только по двум пунктам. Радиоуглеродный анализ показал, что самая ранняя из возможных дат начала строительства относится ко времени, предшествующему европейскому средневековому периоду, а тип людей, начавших тут свою созидательную деятельность, – согласно находкам костей в Мапунгубве, что можно использовать и для исследований в Зимбабве, – мог отличаться от говорящих на языках банту народов, построивших позднейшие здания, чьи прямые потомки так хорошо известны теперь. Если и они на самом деле отличались так же, как в Мапунгубве, то эти отличия проявлялись в более выраженной смеси готтентотов и негроидов, чем та, что наблюдается у говорящих на банту народов позднейшего времени, и от этого они были не менее родными Африке…
