Столь откровенное предложение охранки повергло в изумление даже видавшего виды проходимца. Илиади заметался. Он уже столько дров наломал, что было трудно на что-нибудь решиться. А вдруг всё сложится совсем иначе. Вот и Гдляна только что избрали народным депутатом СССР, в газетах сообщали, что в народные депутаты баллотируется в Ленинграде Иванов. Тут всё надо взвесить. Вот почему Илиади решил действовать более осторожно и для начала как следует «прокашляться». И не в одиночку, а поискать союзника среди других подследственных. Так родилась мысль наладить контакт с Умаровым, бывшим управляющим делами ЦК КП Узбекистана, одним из крупных посредников Рашидова во взяточничестве. В своё время раскаявшийся Умаров по состоянию здоровья был освобождён из-под стражи, хотя следствие в отношении него продолжалось. Местная мафия вынудила Умарова отказаться от прежних показаний. Заручившись поддержкой верхов, он стал регулярно нарушать подписку о невыезде, противодействовал расследованию. В итоге вновь был взят под стражу.
В своей записке Илиади намекает, что следственную группу опять проверяют высокие ревизоры из ЦК КПСС, и если Умаров согласен вновь всё валить на следствие и выгораживать себя, то с ним тоже побеседуют. Надо только «прокашлять три раза подряд».
И снова Илиади прокашлялся понапрасну. Записка была изъята администрацией следственного изолятора и с большим опозданием, лишь 28 апреля передана следствию. Вот тогда мы и узнали о нелегальной встрече Кравченко с Илиади, о том, что 26-27 апреля 1989 г. его втихаря вывозили в Лефортовскую тюрьму.
Документ, в котором Илиади собственноручно описал свой «визит» к чекистам, нам также удалось сохранить при разгроме следственного дела. Приведём следующий отрывок.
«26 апреля меня в 3 или 4 часа отвозили в КГБ СССР и после полугора-двухчасового ожидания вызвали в кабинет к полковнику Духанину (как он представился), который попросил меня рассказать, за какие преступления я сижу… После этого разговор перешёл на Смирнова В. И. Духанин спросил, с какого времени я его знаю и при каких обстоятельствах с ним познакомился… Духанин спросил, какие взаимоотношения были у меня со Смирновым и передавал ли когда-нибудь ему взятки. Я ответил, что никаких денег ему не передавал. После этого Духанин спросил меня, а почему же тогда в первичных показаниях я показал, что якобы давал ему взятки. Я пояснил, что считал при даче таких показаний мне срок наказания будет меньше, но потом я извинился перед следствием и отказался от этого показания. Меня отправили в изолятор, а на второй день в 9-10 часов опять повезли в КГБ и продержали до 16-ти часов в «стакане»
