– Я в курсе, – любезно произнес Торгесен. – И все же мне хотелось бы знать, где вы были, мистер Монако. Когда катались. Чтобы расслабиться.
– Я совершенно не понимаю, почему это так вас интересует. Но раз вы настаиваете... Я проехал по Дезерт-Вью, мимо "Хана", кружил по каким-то горным дорогам. Просто ездил и думал.
– Вы не откажетесь проехать с нами, мистер Монако? Мы бы хотели задать вам несколько вопросов.
Это меня озадачило. Поначалу я решил, что такое суровое, официальное обращение – его обычная манера. Столь же явное "приглашение" поразило меня.
Монако сделал глубокий вдох и выдохнул через нос. Челюсти сжались, брови подпрыгнули, губы превратились в тонкую полоску, и он подошел вплотную к Торгесену.
– Если вы, – решительно начал он, и я сразу вспомнил его небольшую речь, обращенную ко мне сегодня по телефону, – в силу крайней неосведомленности об мне и моем характере предположили, что я имею какое-то отношение к смерти Джин Джакс...
– Я не ее имел в виду, – перебил его Торгесен. – Я хотел задать вам пару вопросов о Сардисе.
Я моргнул. Теперь я был в полной растерянности. Я даже не понял, какое слово он произнес – что-то похожее на "Сардис".
Орманд Монако достал из кармана пиджака пачку сигарет и попытался вытащить одну – именно попытался. Очевидно, он собирался прикурить, небрежно затянуться и выпустить дым в лицо Торгесену. Но что бы он там ни собирался сделать, ему это явно не удавалось.
Он щелкнул пальцем по пачке, чтобы выбить из нее сигарету; движение было нарочитым и явно непривычным для него. Две сигареты упали на землю. Монако собрался было поднять их и вовремя остановился.
– Эфрим? – переспросил он. Потом нагнулся, поднял сигареты, испачкав пальцы в грязи, положил одну обратно в пачку, а другую вставил в рот. – А что с Эфримом? – повторил он.
Он вытер пальцы о свои брюки, оставив грязные следы на блестящей серой материи.
Мне даже стало его немного жаль. Я не знал, что такое – или кто такой – этот Сардис или Эфрим и о чем они вообще говорят. Одно было ясно – Монако не только знает, о чем идет речь, он вот-вот обмочит свои штаны. Когда он прикуривал, его руки дрожали.
– Ага. – Торгесен говорил с той же интонацией, не повышая голоса. – Эфрим Сардис. Вы ездили к нему, так ведь, мистер Монако?
– Нет, конечно! – Он произнес это слишком категорично. – Может, я проезжал мимо, но... Да, точно, я проезжал по Окотилло-Лейн. Да. Но я не заезжал сегодня к Эфриму. – Он замолчал, затянулся сигаретой, к нему вернулось его обычное самообладание. – Почему вы спрашиваете, сержант?
