Слушая успокаивающие слова Ника, Рейвен смутно понимала его правоту, но все же пыталась помочь ему самому раздеться.
– Не надо так торопиться, – улыбнулся он. – Ты действительно хочешь меня?
– Да, я безумно хочу тебя, Рейвен...
Взяв Рейвен за руку, Ник повел свою Белоснежку в ее спальню, задернул тяжелые портьеры и включил большой торшер, стоявший в углу. Его мягкий свет тотчас озарил спальню золотисто-розовой луной.
Ник медленно снял с Рейвен ее роскошное черно-белое шелковое платье и, когда она предстала передним совершенно обнаженной, стал целовать ее так, как не целовал еще ни один мужчина.
Он целовал ей ладони, колени, там, где еще недавно были кровавые ссадины, словно прося прощения за причиненные страдания и обещая никогда больше не делать ей больно.
– Ник, прошу тебя... я хочу тебя...
Подняв голову, Ник увидел в глазах Рейвен уже не страх, а блеск горячего вожделения.
– Тогда раздень меня, – обезоруживающе улыбнулся он.
Дрожащими от радостного нетерпения руками Рейвен стала расстегивать пуговицы на его рубашке...
Когда одежда была снята, Ник бережно уложил Белоснежку на прохладные шелковые простыни и снова посмотрел ей в глаза.
Там он увидел те же слова, что горели теперь в его сердце: я люблю тебя! Я люблю тебя!
Никогда еще ему не было так хорошо!
Они лежали, крепко обнявшись, чувствуя себя единым целым и наслаждаясь пережитым только что высшим блаженством.
Ник ласково перебирал пальцами пряди ее черных густых волос, рисуя в воображении чудесное выражение любви и умиротворения на лице Белоснежки.
Осторожно повернув к себе ее голову, он отвел от лица шелковые пряди блестящих волос и... увидел в глазах Рейвен тревогу.
– Что с тобой, Рейвен?
– Есть еще кое-что, чего Виктория, наверное, не успела тебе рассказать.
– Да? И что же?
– Она, как и все остальные, считает меня воровкой. Она думает, будто я воровала деньги в доме ее родителей, когда мы с мамой жили у них в поместье.
– Не только деньги, но и драгоценности, – с улыбкой добавил Ник и, заметив изумление в огромных глазах цвета сапфира, сказал: – Она мне и это рассказала. Рейвен, ты была тогда совсем юной, бедной и отчаявшейся...
Значит, ему уже было известно и об этом позорном факте из ее прошлого! Судя по мягкости голоса, Ник давно простил Рейвен и не придавал этому никакого значения. Но он должен знать правду!
Она хотела рассказать ему, как все обстояло на самом деле, но ее сердце сжалось , от боли, потому что даже теперь, спустя много лет, такой поступок казался ей предательством по отношению к матери.
