– Я рада, что она мертва, потому что умираю сама и отнимаю у тебя все, что могу. Когда-то я любила мужчину, отца Ли, но он был беден, и мой отец не пожелал для дочери такого мужа. И тут явился ты, богатый, с рыцарями и слугами, и отнял меня у любимого. Не воображай, что какая-то женщина сможет вынести твое черное уродство! Нет, Ранулф Уорбрук, ни одна женщина не полюбит тебя! Им будут нужны только дорогие меха, золото и драгоценности. Иди зови священника. Я рада, что больше никогда не увижу твоего дьявольского лица!
Ранулф судорожно смял серебряную чашу. Драгоценные камни разлетелись по комнате, кроваво-красное вино выплеснулось на руки. Он не должен был допускать помолвки. Слишком много сходства между первым и вторым браками: отец, счастливый иметь в зятьях графа, девушка…
Он снова сел.
Но между Изабель и Лайонин нет ничего общего. Девушка, похоже, питает к нему такие же искренние чувства, как он – к ней. А он до этой встречи еще не испытывал к женщине ничего подобного. Но, судя по ее поведению, она могла относиться так к десяткам мужчин до него… За окнами разыгралась настоящая буря, и Ранулф бушевал вместе с ней. Казалось, каждое воспоминание о любимой пронизано фальшью и обманом.
Ходдер нашел хозяина спящим, но, проснувшись, тот был угрюм и неразговорчив. Настроение графа день ото дня ухудшалось. Он почти ничего не ел, зато много пил, ни разу не умылся и не побрился.
Дождь продолжался, проникая в каждую щель и омрачая жизнь обитателей замка. Корбет с радостью приветствовал солнце, осветившее мир в день их отъезда в Лоренкорт. Семеро «черных стражей» были готовы и ждали хозяина во дворе, но он не пришел. Тогда Хьюго Фиц-Уоррен, старший из рыцарей, отправился на его поиски.
– Милорд, солнце уже высоко. Нужно спешить, чтобы вовремя поспеть в Лоренкорт.
– Я не поеду. Пошлю сэру Уильяму телеги, груженные золотом, чтобы возместить обиду, но больше никогда не женюсь.
Хьюго сел на табурет у ног Ранулфа и едва сдержал удивленный возглас при виде хозяина.
– Значит, великий Черный Лев боится девушки, вдвое его моложе и ниже ростом? И что вы пошлете девушке, чтобы возместить потерю мужа, которого она любит?
– Разве тебе не известно: граф Мальвуазен слишком богат, чтобы познать искреннюю любовь?
– Но не чересчур богат, чтобы предаваться жалости к себе. Не смотрите на меня так, я все равно не боюсь. И знаю о вашей первой жене.
– Замолчи.
– Буду говорить, пока мне не заткнут рот! Нельзя винить всех женщин за подлость одной.
