Лайонин стояла у окна, наблюдая, как возвращается из леса Ранулф. Дождавшись, пока он скроется из виду, она встала на колени и разворошила кочергой горящие угли. В отблесках пламени на миг возникло его улыбающееся лицо. Она ничего не видела вокруг, кроме него. Слышала его голос. Ощущала сильные руки, сжимавшие ее талию.
Лайонин опустилась на скамью у огня и уронила голову в ладони. Мысли лихорадочно метались. Она ни разу не испытывала ничего подобного.
– Лайонин! – воскликнула Люси, вплывая в комнату. – Что это ты тут делаешь, девочка, когда внизу собрались гости? И ни с того ни с сего зажгла огонь днем у себя в комнате! Или тебя заколдовала злая фея?
– Нет, Люси, ничего такого не случилось. Я просто счастлива. И голодна. А можно нам не спускаться вниз?
Ранулф окончательно растерялся. Очень долго он был почти доволен жизнью. В ней всегда были женщины, с радостью отдававшиеся ему. Но он слишком часто ощущал, что был для них всего лишь очередным завоеванием, поводом похвастаться, что побывали в постели Черного Льва.
Ранулф никогда не обманывался относительно своего положения при дворе короля Эдуарда. Из всех одиннадцати графов только два были молоды и не женаты: его друг Дейкр де ла Соне и он сам. Конечно, Ранулф знал, сколько женщин продали бы дьяволу душу, чтобы стать графиней. Но несмотря на все кокетство и заверения в вечной любви, ни одна из них не была готова рассмешить его и посмеяться заодно с ним.
Он вспомнил ясные глаза Лайонин, раскрасневшиеся на холоде щеки, ее звонкий смех и на несколько минут отрешился от реальности. Забыл, какую ответственность накладывает на него титул графа, похоронил прошлое. Призрак Изабель, чьи ехидные издевки так унижали любившего ее юношу, исчез, хоть и ненадолго.
Ранулф поглядел в серое, затянутое тучами небо. Он уже давно не юноша, но сегодня те годы словно никогда и не существовали.
– Сидишь здесь один, когда в зале ожидает настоящий пир? Клянусь, я никогда еще не был так голоден. Мы ничего не ели с утра!
Ранулф повернулся к Корбету, одному из «черной стражи»:
– Боюсь, я совсем о вас забыл.
Он выпрямился, оказавшись дюйма на два выше Корбета. Недаром говорили, что хотя Корбетсильный и красивый рыцарь, все же граф затмевает его одним своим властным видом.
– Конечно, это не Мальвуазен, но и не шатер на холодной валлийской земле. Леди Мелита – женщина добрая, а при взгляде на ее дочь кровь любого мужчины загорается пламенем, даже если на дворе разыгралась метель.
