Приехавшие к обеду генерал-губернатор и доктор Франсуа, кстати сказать, уже в чине полковника военно-медицинской службы, искренне обрадовались при виде Мари. И тот и другой даже обняли ее по-отечески и поцеловали в щеку.
Теперь в просторной и светлой столовой Мария наконец была вынуждена взглянуть в лицо Николь…Что ж, конечно, время безжалостно, но Николь почти не изменилась. Мария была рада, что это так, а не иначе, и на нее вдруг нашло ребячливое, дурашливое настроение. Она чмокнула Николь в висок и шепнула ей на ухо: "Ты молодец, ты отлично выглядишь!"
Николь тут же разулыбалась, тут же забыла, что она "торчит в провинции", что муж еще не министр, и стала такой веселой, такой доброжелательной, какой ни муж, ни Франсуа, ни Клодин уже давно ее не видели; тут следует заметить, что мадам Клодин была приглашена к столу на равных, ее новое положение не оставляло для Николь никакого выбора.
- О, доктор Франсуа, вы уже полковник, поздравляю! - Мария заметила серебряные нашивки на новеньком темно-сером мундире доктора.
- Да, это шалости хозяина нашего дома, - глухо отвечал доктор, и его обширная лысина и короткая шея стали багровыми. - Если бы…
- Тебе давно пора быть генералом, - добродушно прервал приятеля губернатор, - все кокетничаешь!
- Пора, пора! - подхватила Клодин. - Я уже прикидывала на него генеральский мундир, он ему чудо как к лицу!
- Ну что ты говоришь, Кло! - Франсуа так смутился, что его багровая лысина даже покрылась бисеринками пота. Он бросил в сердцах на стол салфетку и хотел выйти из-за стола, но Николь усадила его на место.
- Не волнуйся, Франсуа, - добродушно сказал хозяин дома. - Здесь, в Тунизии, у меня нет для тебя генеральской должности. Вот если переедем в Париж, тогда я обещаю Клодин устроить это в две недели!
- Угу, так нас и ждали в Париже! Одни разговоры! - ожесточенно буркнула Николь.
Муж взглянул на нее внимательно и промолчал. Наступила неловкая пауза.
- Так давайте же есть баранину по-бордосски! - призвала Мария. - Какая прелесть на вид! Какая румяная корочка! А запах…
Гнетущую паузу как рукой сняло, все с облегчением застучали ножами и вилками.
Баранина была нежная-нежная, душистая-душистая, баранина была приготовлена на славу! Наслаждаясь жареным мясом, Мария невольно думала о том, как была права ее мать, Анна Карповна, когда говорила: "В каждом дому по кому". И еще она говорила: "У каждого свои заботы: у кого суп пустой, у кого жемчуг мелкий".
