– Потому что они всецело мои.
– С детьми легко справиться.
– Разве? – лениво спросил он.
– Вашего собственного ребенка вы бы тоже воспитали таким образом? – Почувствовав его взгляд, она поспешно добавила: – Не трудитесь меня просвещать. Я уверена, вас именно так и воспитывали. Но со своей плотью и кровью вы сделаете то же самое?
Элейн вдруг подумала, что он страшнее, когда неподвижен, чем когда играет оружием.
– Тогда объясните, какой у меня выбор, – тихо сказал он.
Элейн не предполагала, что он рассчитывает на ответ. Но пират, казалось, ждал именно этого. Она нахмурилась, глядя на свои руки. Все увещевания насчет добра и зла совершенно бесполезны, даже глупы. Обычная проповедь. Конечно, серьезная ошибка – портить детей, готовя их к такой службе. А что она могла ему предложить, кроме банальностей вроде отказа от беззакония и возвращения к честной жизни? Но зачем говорить это человеку, поклявшемуся защищать ее от таких же убийц, как он сам?
– Однажды я спросил это у вашей сестры. Ей тоже нечего было мне сказать.
Элейн опустила голову, потом вздохнула и посмотрела на него.
– Если вы желаете, чтобы я носила ваших детей, вы должны найти ответ.
Пират не двигался. Он смотрел в спину Дарио, продолжавшего крутить точильное колесо.
– Либуше многому научила меня, – прошептала Элейн. – Даже если вы меня заставите, я смогу это предотвратить.
Она лгала. Знахарка учила ее пользоваться травами совсем с другими целями. Тем не менее Элейн решила, что даже маг не знает всех уловок мудрой женщины.
Ни ярости, ни отвращения не последовало. Он просто задумчиво смотрел на нее, как будто она загадала ему загадку, на которую он не знал ответа.
– Почему?
– Потому что это будет и мой ребенок. А я не хочу, чтобы мой ребенок вырос и стал таким, как вы.
– Незаконнорожденным?
– Убийцей. Как они. – Элейн кивнула на детей.
– Вы хотите, чтобы он не мог постоять за себя?
– Нет. Только... не больше, чем другие. Не испорченные и не приученные убивать, словно это игра.
– А если я поклянусь в этом, тогда вы не будете сопротивляться? – тихо спросил он. – Тогда согласитесь зачать?
Элейн почувствовала, что краснеет. Она не хотела быть его женой. Однако мысль, что она станет носить под сердцем их общих детей, ужасала и одновременно волновала ее.
– Если на то будет Господня воля, – услышала она свой шепот. Хотя вряд ли Господня воля имела какое-либо отношение к тому, что она чувствовала.
– Тогда клянусь, – немедленно ответил пират. – Кто бы ни родился, мальчик или девочка, их воспитанием займетесь вы. Я не буду учить их тому, что знаю сам.
