– Надеюсь, вы сознаете, что это чистой воды шантаж, – пробормотала Дезире в ответ.
Да она и не догадывается, что, несмотря на холодные нотки голоса, страсть в ее взгляде пылает все сильнее! – восхитился Роман. Не успел он заговорить, как глухой раскат отдаленного грома потряс зал. Свет внезапно погас, и несколько ослепительно ярких молний разорвали наступившую тишину.
Искусственная гроза, благодаря которой «Тропический» зал заслужил свое название, продолжала развлекать собравшихся, и в этот момент Роман наклонил голову и поцеловал Дезире.
Губы Романа едва ощутимо, нежно прикасались к губам Дезире. Девушка сознавала, что могла бы остановить его или отстраниться и он отпустил бы ее, однако губы его были такими быстрыми и теплыми... такими умелыми... Легкие, как прикосновения летнего ветерка, поцелуи, казалось, убаюкивали ее, одновременно возбуждая. Роман пробормотал что-то – она не расслышала, что именно, из-за нового раската грома, от которого буквально задрожали стены, – и привлек Дезире еще ближе к себе. На удивление нежные, но сильные руки принялись поглаживать ее обнаженную спину, и кожа Дезире словно загорелась медленным, томительно-прекрасным огнем в ответ на его ласку. Языки пламени поднялись от ее талии до затылка и закружились вокруг тела.
Все кругом качалось и плыло, и Дезире прильнула к Роману, наслаждаясь этим тайным поцелуем в благословенной темноте.
Роман ожидал испытать настоящий взрыв страсти и был совершенно не готов к странному чувству нежности, охватившему его. Казалось, время перестало существовать, словно он целовал ее вот так уже целую вечность.
Волнующий, таинственный аромат восточных цветов и восхитительных благовоний, исходивший от этой женщины, окружал его, навевая мысли о гаремах с одалисками в прозрачных покрывалах на разбросанных под высокими сводами подушках. Вкус губ Дезире опьянял его сильнее любого виски, привораживал сильнее любого наркотика.
И вдруг искусственная гроза закончилась – так же внезапно, как и началась. Публика зааплодировала, оркестр снова начал играть, и пары вновь закружились в танце.
Только Роман и Дезире стояли в центре зала, не замечая ничего вокруг.
Дезире первой нарушила молчание:
– Зачем вы это сделали?
Ответить на ее вопрос оказалось не так-то просто, особенно из-за того, что Роман и сам пока не в силах был разобраться во всей путанице чувств, нахлынувших на него при одном-единственном поцелуе, о котором он мечтал с того самого момента, как Дезире Дапри появилась на пороге его дома утром этого дня.
