А как к ней отнесутся братья Абеля?
Может, надо было оставить ее у Гарибонда?
– Господи, это немыслимо! – воскликнул Гарибонд, когда вернулся в дом после ежедневных хлопот по хозяйству и застал женщину сидящей на кровати с одеялом на плечах. – Тебя же укусила гадюка!
Каллен не поднимала головы, но Гарибонд успел заметить кроткий взгляд ее карих глаз сквозь занавес пшеничных волос.
– Эта женщина – из Бехрена – спасла тебе жизнь, девочка. Она все-таки вылечила тебя!
Он недоверчиво покачал головой. Каллен, пошатываясь, встала на ноги.
– У вас не найдется для меня одежды? – спросила она дрожащим голосом, выдававшим ее страдания.
Гарибонд кивнул на сложенную в дальнем углу кровати рубаху и накидку.
– Я уйду сегодня же утром, – сказала Каллен, потянулась за одеждой и стала одеваться, пренебрегая скромностью перед лицом опасности.
– Нет, подожди-ка, – возразил Гарибонд. – Куда ты пойдешь?
Он шагнул было к Каллен, но остановился, ожидая, пока она не натянет рубаху.
– Куда ты собралась? – снова спросил он, как только из ворота показалось ее лицо.
– На западе у меня остались родные, – ответила женщина. – Они обо мне позаботятся.
– У тебя здесь есть друзья, – сказал Гарибонд. Несколько мгновений Каллен смотрела в его лицо, потом твердо сжала губы и покачала головой. Было видно, что она боится. Женщина сознавала, какой опасности подвергается каждый, кто проявит к ней участие.
– Тебе необходимо поесть и отдохнуть, – заметил Гарибонд и направился к шкафу в поисках подходящей провизии. – Ты не можешь уйти, по крайней мере так быстро. Тебя кто-нибудь увидит и сразу догадается, что произошло. Надо затаиться, пока не утихнут разговоры о смерти Каллен Дюворнэ, а уже потом рискнуть выйти наружу. Ты же знаешь, у людей короткая память, очень скоро ты наберешься сил и сможешь идти куда угодно.
Гарибонд закончил ревизию своих запасов и повернулся, держа в одной руке ломоть хлеба, а в другой зажаренного цыпленка.
Дверь дома была открыта, а Каллен исчезла.
Высокую дубовую дверь прайдского храма Динард потянул на себя с глубоким тревожным вздохом и не сводя глаз с лица Сен Ви. Внутри их встретил дымный полумрак, характерный для всех церквей Хонсе.
– Могу я вам чем-нибудь помочь, брат мой? – спросил их незнакомый Динарду молодой монах.
Благодаря коричневой рясе и дорожной накидке он принял гостя за одного из странствующих собратьев и доброжелательно улыбнулся Динарду. Но прежде чем Бран успел ответить, из глубины зала послышался еще один приветственный оклик.
